— Не переживай, Тереза. Тех денег, что у Чески с собой, надолго не хватит. Точную сумму я назвать не могу, но бегать от нас она сможет не больше чем полгода.
— А если она устроится на работу?
— Ну-ну, — усмехнулся граф. — Не иначе как в кухарки пойдет или в горничные. Ты нашу дочь с половником в руке представляешь? Или с тряпкой? Вот и я нет. Побегает и вернется, никуда не денется.
А объект их переживаний в этот момент все так же сладко спал в постели постороннего мужчины, обнимая подушку и мирно посапывая в нее. И бегать ей абсолютно не хотелось, хотелось спать, спать и спать...
Братья Санторо обедали в харчевне, и старший размышлял, как бы дать понять младшему, что Чино — девушка. Причем так, чтобы Роберто был убежден, что догадался сам, а старший брат ни о чем не подозревает.
— Хилый он какой-то, этот Франческо, — неожиданно сказал Санторо-младший. — Мы и разминку до конца не закончили, а он уже совсем никакой был.
— Я тебе говорил уменьшить нагрузку, — ответил брат, решив, что судьба сама подкидывает ему шанс. — Видно же, что бо́льшую часть упражнений он никогда не делал. Руки слабые, запястья тонкие, как у девушки.
— Да, как у девушки, — кивнул Роберто. — Мне вот недавно в голову пришло, что если Чино в платье одеть, то из него такая красотка выйдет! Грех этим не воспользоваться.
— Каким образом? — подозрительно спросил Винченцо.
— Переодеть твоего ординарца в девушку и подшутить над кем-нибудь из твоих офицеров, — азартно предложил Роберто. — А то скучновато вы живете. От подъема до отбоя. Никакой романтики.
Винченцо отметил, что разговор пошел совсем не туда, куда нужно, и недовольно сказал:
— Вряд ли Франческо согласится.
— Он твой подчиненный, ты можешь просто приказать.
— Изображать женщину не входит в обязанности моего ординарца, — возразил старший брат. — Франческо может отказаться.
— Судя по всему, в обязанности твоего ординарца входит сон на твоей кровати, — ехидно заметил Роберто. — А в твои — разминание его затекших мышц. Ничего с ним не случится, если поучаствует в одном маленьком розыгрыше. Его никто из твоих сослуживцев, кроме полковника, не видел. А мы можем выдать его за кузину со стороны матери.
— Тино, поумерь страсть к розыгрышам. Я не буду заставлять своего ординарца носить женскую одежду, как бы он прекрасно в ней ни выглядел.