Биться по-батюшке — это насмерть и без правил. Хочешь — по яйцам
лупи, удалось за спину зайти — в хребет локтем дай, а если уж
прилетело в затылок в пылу схватки, то никто не осудит. Даже глаза
колоть можно. Но то внизу, или если бы Борис был равен по чину, а
сейчас совсем дурной расклад получается: добивать заносчивого
огняка нельзя, подлыми ударами бить тоже нежелательно. Обычные же,
что кабану дубина.
Борис приноровился к технике Вячко, да и кто из бойцов Нижнего
Киева не изучал клановых стилей? Этим, он вытравил себе немного
времени на план. Долго кружить и уклоняться не получится — один
пропущенный удар и конец. Либо сразу, либо добьёт его огняк
лежачим.
Надо наверняка пробить в голову. Лучше будет ногой, да только,
если защитится Вячко и треснет по ней — всё, останется только маму
вспомнить. Борис чувствовал, что отчаянье уже начало грызть его.
Смерти и боли он боится как все, только точит Бориса не этот страх
— он до зубной крошки не хочет проигрывать благородной сволочи. С
раннего детства его терзает ненависть к ним. Сколько уже всякого
пришлось стерпеть, а тут, ведь, шанс есть хоть одному, но показать
всю меру Нижнего боя.
Первый заход вышел удачным — Борис крепко влепил огняку по скуле
и уху. От души дал, но лишь пошатнулся Вячко, да отскочил. Борис
второй раз терять преимущества не стал и тут же насел, собираясь
добавить по голове.
Руки подставить не вышло, но весь напрягся и скрутился — в грудь
впечатался сапог огняка. Натурально взлетев, Борис рухнул возле ног
знати, что спешно расступилась. По условному закону, если противник
попадает за границы арены, то либо признаёт себя проигравшим, либо
должен спешно вернуться. Биться за границей нельзя. Сейчас же и это
правило не действует.
Хуже того — Борис закашлялся кровью. То что рёбра сломаны, Борис
осознал тут же, но если какое-то из них пробило лёгкое — приговор.
В теле была сильная слабость, удар потряс так, словно пришёлся по
голове. Борис с неожиданной ясностью понял, что бой проигран. Ему
осталось жить всего несколько мгновений, пока торжествующий огняк
дойдёт и нанесёт добивающий удар. Ему и слова поперёк никто не
скажет, за то что убил простолюдина.
Но силы попробовать ещё у Бориса, всё же, были. Когда на кону
жизнь, честь и пронзительное желание отплатить за всю
несправедливость жизни в трущобах, можно и побарахтаться.