Сапоги влажно чавкали в грязи, я с
натугой выдирал их и пытался уловить присутствие операторов, но
только заработал головную боль. У грузовиков ругались обычные люди,
и, к слову, махали руками лишь двое из них — третий, пребывавший в
меньшинстве, готовился подкрепить свою позицию заводной рукояткой
двигателя. В кузовах и придорожных кустах операторы тоже не
прятались, но на сверхэнергии свет клином не сошёлся, пулю словить
— тоже хорошего мало.
На моё приближение сыпавшая матом
троица не обратила никакого внимания: мужики продолжили драть
глотки, кроя друг друга почём зря. Я заранее взял правее и для
начала убедился, что никто не скрывается за ставшим чуть наискось
грузовиком, затем дёрнул стволом пистолета-пулемёта, и тянувший
лошадь за уздцы возница оставил животину в покое, попятился с
обочины на дорогу.
Я последовал за ним и
скомандовал:
— Руки!
Мужики мигом перестали горланить и
уставились на меня с нескрываемым изумлением. Пришлось
повторить:
— Руки, сказал! Стойте так, чтобы я
их видел!
Шофёр с заводной рукоятью сплюнул и в
запале спросил:
— А то шо?
— Пулю схлопочешь! — пообещал я в
надежде, что заявление прозвучит решительно и твёрдо.
Не могу сказать, будто угроза
напугала — шофера народ бывалый, — но своё действие всё же
возымела, и мужик отложил железяку на капот грузовика.
— Ты оружием-то не тычь! — угрюмо
произнёс он. — Пальнёшь ненароком…
— Я сейчас специально пальну! Вы что
устроили, паразиты? Да за создание помех проезду спецтранспорта с
вас шкуру спустят! Это ж натуральная диверсия!
Шофёры начали что-то доказывать, но
выслушивать их не было ни времени, ни желания, и я скомандовал:
— От машин отошли! — После заглянул
сначала в одну кабину, затем в другую и потребовал: — Документы и
пропуска! Подходи по одному!
ППС я оставил болтаться на ремне и
вытянул из кобуры ТТ. Оператор я или нет — так сразу никто из этих
гавриков не поймёт, а человек с пистолетом — это человек с
пистолетом. С таким шутки плохи. Начнёшь дурить — пальнёт. И
пальну, да.
Разрешения на проезд по закрытой
территории у всех оказались в полном порядке, кругом было тихо, а
время поджимало, и я рискнул помаячить Фоме. Тот подъехал на
мотоцикле, мельком глянул предъявленные шофёрами удостоверения и
путевые листы, затем куда более придирчиво изучил бумаги возницы.
Не преминул проверить и содержимое телеги. После откинул задний
борт сначала одного грузовика, следом другого и потребовал
объяснений у виновников затора.