Господи! Что за мысли приходят в голову в такую раннюю пору!
Вроде бы и должен был уже проснуться после стрессовой поездки в
метро, в семь утра. После пробежки вдоль загруженного проспекта с
картонным стаканом кофе в руке, которым успел обжечься пару раз, а
все равно клонит в сон. Это накопившаяся усталость. Когда ее совсем
немного, ты пересиливаешь себя, держишься, но она как колбочка в
песочных часах, все пополняется и пополняется крупинками недосыпов,
переутомлений, стрессов. Наверное, моя колбочка усталости уже
заполнилась до краев, и я становлюсь просто неадекватным. Я начинаю
дуреть от повинности выполнять все эти вычурные камлания
цивилизованного общества. Пора остановиться!
Возьму неделю отпуска за свой счет. Вот честно! Куплю самый
дешевый тур куда-нибудь в Турцию (на дорогой денег не хватит -
однозначно), и завалюсь на пляже, под жаркое весенние солнце, пока
не обуглюсь до состояния головешки. Буду надираться в хлам дешевым
пойлом, запекаться в песке Средиземного моря как говядина в
духовке…
Мечта идиота. Кто же отпустит меня сейчас в отпуск, ближе к
лету! Когда на носу годовая проверка, новые санкции пожарной
охраны, два судебных иска на фирму, аттестация, и маниакальное
стремление руководства превратить нас в станочный парк
исполнительных агрегатов, а не в особей хоть отдаленно похожих на
людей. Правду сказать все вышеупомянутые проблемы с властями,
проверки, иски, меня не очень-то и касаются, просто оседают как на
рядового сотрудника обычной нервозной пылью. Я штатный исполнитель,
«крупный специалист» по нажиманию кнопки открывания дверей и мастер
по просмотру десятка довольно однообразных картинок в черно-белых
мониторах.
И ладно, если бы мне досталась охрана центральных ворот, где
хоть редко, но случаются заметные события. Нет ведь. Молодого,
«сильно перспективного» сотрудника поставили на задворки
безразмерного, многокилометрового, когда-то секретного предприятия,
на самую дальнюю проходную.
- Ты работаешь у нас уже два года, - сказал рассеянно Фролов,
начальник кадрового отдела, вылезая из-под стола и перебирая в
руках пучок спутанных проводов. – А все еще на ставке молодого. Сам
не заявишь о себе, мы и внимания не обратим. Молчишь, так и молчи
дальше.
При этом, он почему-то, свирепо уставился на принтер и сбросил
провода обратно на пол. Вдруг это чудо японской канцелярской
техники ожило, истошно заверещало и выплюнуло лист бумаги.