Библиотекарь - 1. "Шпага для библиотекаря" - страница 20

Шрифт
Интервал


Не пригодилось. Прокопыч и Веденякин одновременно выпалили из пистолетов, и разогнавшийся всадник полетел через гриву своего коня в пыль, разбрасывая веером кровь из простреленной головы.

- И зачем это было нужно, корнет? – ворчливо осведомился Ростовцев. – Я бы и сам отличнейше справился!

Прокопыч потупился – он ведь тоже выпалил без команды. Впрочем, ординарец недурно различал интонации начальства и видел, что тот нисколько не сердится, а тешит свой гонор. Как же – его, лихого рубаку, лишили законной победы!

- Я думал… - лицо корнета пошло багровыми пятнами. – Я полагал, что командира в бою следует защищать, не жалея сил и не считаясь с опасностью. Так и в уставе написано!

- Где вы опасность-то увидели? – не унимался Ростовцев. Он соскочил с коня и присел на корточки, рассматривая убитого.

– Зелёные мундиры без шнуров, приборное сукно лазоревое – конные егеря из дивизии Люилье. Или это ты его подстрелил, Прокопыч?

- Никак нет, вашбродие! – отозвался Прокопыч. – Я в лошадь целил, в неё и попал.

- Ну, так добей, коли попал… - поручик кивнул на распластавшуюся в пыли гнедую. Та совершено по-человечески стонала и дёргала пробитой шеей. – Всё ж, живое дыхание, неладно, чтобы мучилась.

Ординарец кивнул и вытащил из ольстра второй пистолет. Грохнул выстрел. Корнет поспешно отвернулся, физиономия его сделалась белой, как бумага.

«А мальчишку-то, того гляди, вывернет. - подумал Ростовцев. – Впервые своими руками убил человека, да как – мозги во все стороны... Водки ему предложить, что ли?»

- А другой, вроде, жив. – сообщил подъехавший Вревский. Разряженное ружьё он держал вертикально, уперев приклад в бедро. – Я, правда, не осматривал, но шевелится и сквернословит даже.

- Пошли, побеседуем. – сказал Ростовцев. – Может, расскажет что-нибудь? А вы, корнет, глотните крепкого, а то ведь в кусты блевать побежите. И не придумывайте себе чего не надо - по первому разу у всех так, можете мне поверить.


- Не жилец, вашбродь. – сообщил Прокопыч. – Хребет ему пулей перебило со становой жилой, кровь так и хлещет. Вот-вот представится.

- Нацеди ему своей... – приказал Ростовцев. – И не жадничай, он ведь сказал обо всём, что было спрошено - пусть хоть получит напоследок облегчение.

Ординарец с сомнением посмотрел на француза, но спорить с барином не стал – присел и поднёс жестяной стакан от манерки к губам умирающего. Тот что-то пролопотал и попытался сделать глоток. Пахнущая сивухой жидкость потекла по губам, по подбородку.