Отметим вслед за М. Вебером, что политическая роль организованных религий зависит от их интересов, а не сущности, определяется «вовлечением религиозных организаций в интересы властей и борьбу за власть… а также потребностью действующих властей в освящении их легитимности» (Gerth, Mills, 1958, p. 337–338). С течением времени религия во все большей степени воспринимается обществом как вопрос частной жизни, а не политической. Столь же несомненно, что в обществе всегда есть и сегмент людей, следующих в своем общественном поведении наставлениям религиозных организаций или общин, и политики, сознательно работающие именно с этим сегментом электората.
Описанные выше явления последних десятилетий, прежде всего подъем городского среднего класса с более либеральными ценностями, ознаменовали переопределение рамок социального поведения и моральных норм. В первую очередь это привело к тому, что религиозные нормы и стереотипы общественного сознания перестали рассматриваться как легитимация неравенства по основаниям пола, этничности, вероисповедания и сексуальной ориентации. Отражением этих процессов стала новая социальная доктрина католицизма, принятая Вторым Ватиканским собором (1962–1965). Ее центральное положение – в том, что церковь должна оправдывать себя перед обществом своей социальной миссией, а не только как обладатель высшей истины, определяющей моральные нормы. Такие сдвиги приняты большей частью западных обществ (включая верующих людей и сторонников консервативных партий), но порождают острый конфликт с теми, кто придерживается традиционных, освященных церковью взглядов на вопросы морали.
Означает ли это упадок христианства на Западе? Как отмечают исследователи ценностей в различных обществах на основании регулярно проводящихся межстрановых исследований, «данные выявляют два противоречащих друг другу тренда. С одной стороны, во многих промышленно развитых странах снижается посещаемость религиозных служб (а в посткоммунистических – некоторый рост). С другой стороны, наблюдаются подъем духовных чувств и сохранение значимости понятия «бог», т. е., по словам авторов, «преобладающие церкви сегодня оказываются не на той радиочастоте для многих жителей постиндустриальных стран» (Inglehart, Baker, 2000, p. 47–48).
То что происходит сейчас в западных обществах, в российском консервативном дискурсе часто называется «постхристианством»