Время тлеть и время цвести. Том первый - страница 13

Шрифт
Интервал


– Это что, у вас на политзанятиях рассказывают, товарищ лейтенант? И ничего нового?

– Да ты пойми, дурья голова, – раскипятился Егор, – вы рубите сук, на котором сидите! Если бы вдруг наша страна развалилась, и нам всем нечего было бы жрать, то американцы бы что – всех накормили? Одели? Дали жилье? Кому-то, может, и дали, а все остальные сидели бы и с голодными животами рассуждали о свободе. Дураки вы все! Их ведь не мы волнуем, а нефть наша нужна, земля наша!

Старушка вмешалась, желая утихомирить начавших переходить на личности спорщиков.

– Вы, милки, не ругайтесь. Вы все, вот, о свободе, да о свободе, а я так скажу: кто родился свободным соколом, тот и летать будет, а остальные всегда станут метаться – туда-сюда слушать, кто им что скажет. А война – всегда плохо, тяжело. Мне всю жизнь на войну провожать мужиков приходилось, и никто из них назад не вернулся – видать, моя лихая доля такая. В японскую отца забрали, в четырнадцатом на германскую двух братьев проводила, а в Отечественную мужа да сыновей. Хочу, чтобы хоть внук жил. Негоже человеку на земле после себя пустое место оставлять.

– На то, мать, и армия нужна, и страна крепкая, чтобы твои внуки и правнуки могли жить спокойно, – убежденно сказал Егор, и Надежде понравилась в нем эта убежденность. Еще ей нравилась в нем нежность, с которой он смотрел на фотографию жены и называл ее ласково «моя женушка». Неожиданно для самой себя она поддержала его.

– У меня самой сын в этом году в армию пошел. Невропатолог даже советовала мне разные справки достать, чтобы его не забирали, но я отказалась – считаю, что только армия воспитывает из мальчика мужчину.

– Может, лучше было бы прислушаться к невропатологу? – осторожно заметил Арсений.

Надежда ничего не ответила, но вдруг почувствовала непонятную враждебность к этому довольно интересному внешне парню. Старушка только вздохнула и коснулась ее живота.

– Что ж, теперь, значит, солдата твоего брат или сестра встретит, когда он вернется.

Надежда вспыхнула, а мужчины смутились – до них только сейчас дошло, что их попутчица беременна.

– Это уж… так… – промямлила она.

– А что, это и неплохо, – рассуждала Фаина Семеновна. – Сына-то проводили, вам с мужем будет теперь одним-то тяжко, тоскливо будет, а? А так – новая радость. Хозяин-то твой как? Рад?