Магичка должна была испугаться, но, к своему изумлению, поняла, что никакого испуга в ее душе нет. Как будто все так и надо, ничего необычного.
– Страх… – выдохнула Наташа, чувствуя, как подгибаются ноги.
Махровый лоскут полотенца, распустившись, чуть не упал на пол – еле успела поймать – чисто машинально.
Человек потянулся и поднес к губам большую бутылку «Баккарди», явно добытую из ее запасов. (Клиенты ее салона иногда приносили кто торт, кто напитки.) Шумно отхлебнул из горла.
– Садись, красавица… – прозвучал хриплый насмешливый голос. – Поговорим!
– Отку… Что ты здесь делаешь?
– Пью, как видишь, – ответил ее старинный знакомый, насмешливо прищурившись.
– Но… почему ты здесь?
– А где мне еще быть? – Страх усмехнулся. – Могу же я, в конце концов, навестить свою женщину?
Наташа нахмурилась.
– Но… ты же умер!
– А если даже умер, то и что с того? – покачал гость головой. – Дрянная же у вас тут водка!
– Это ром, – зачем-то уточнила она.
– Ро… что? Впрочем, не важно.
– Я хочу одеться, – сказала она, инстинктивно стараясь потянуть время, чтоб собраться с мыслями. – Отвернись.
Страх пожал широкими плечами:
– Будто я тебя голой не видел! Впрочем, так и быть, отвернусь.
Наташа прошла к кровати и быстро накинула халат. За спиной она слышала, как Страх хлебает дорогущий крепкий ром, слово пиво или квас.
Одевшись, она повернулась к незваному гостю:
– Ну? Теперь, может, скажешь, зачем пришел?
Страх улыбнулся:
– Ни «здравствуй», ни поговорить, ни «как поживаешь»… Испортила тебя жизнь в городе. Правду дед говорил – гниют в городах человеки. Оттого и миру конец приходит. Ну а вдруг я просто соскучился?
– Зачем врешь? – холодно обронила Наташа.
– Неужто, по-твоему, я не могу соскучиться по своей любимой? – Он еще раз отхлебнул дорогущее пойло и сытно крякнул. – Ты ведь помнишь, как нам было хорошо вместе? А какие лихие дела творили? Ташка, ну что ты, в самом деле! – рассмеялся он одними губами. – Ты, вижу, боишься? Такая взрослая и умная, всему ученая. И боишься! А тогда ты была девчонкой неполных пятнадцати и не боялась… Ничего! Изо всех баб, кого я знал и учил, ты лучшая! Как же я тебя любил! Аж до сих пор жарко, как вспомню!
Наташа недобро прищурилась.
– Врешь! Ты меня просто использовал! Здесь это называют «отмычка».
– Да что ты говоришь? – Страх ухмыльнулся. – Но, помню, тебе нравилось. Совсем юная да горячая, и как всему училась и днем, и ночью. Кто тебя, кстати, потом подобрал – Болотные Сестры? Или Кульгавый со своей шайкой?