После еды настроение несколько улучшилось, и я решил, наконец,
избавится от наклейки на носу.
Ну что же, результат операции меня вполне удовлетворил, отек уже
полностью исчез, гематомы рассосались, сохранялся лишь слегка
желтоватый оттенок кожи, а послеоперационные швы были практически
незаметны.
-Да, мужики, постарались, - решил я, разглядывая лицо в зеркале.
- Теперь на меня можно уже смотреть без дрожи в коленках. А, когда
шрам уберется, и вообще можно идти с девушками знакомится.
Хрен с ним, ничего не буду предпринимать, пока не узнаю, возьмут
меня диктором, или нет. Хотя мутно все это. Так что сентябрь
посвящу сбору грибов и ягод, надо хоть чем-то семье помочь, затем
лягу на операцию, а уж после неё начну думать, чем заняться в новой
жизни. Все равно догадаться, чего от меня требует неведомая
сущность, не получается.
Поэтому, на следующий день, закинув на плечи шарабан и взяв
комбайн для сбора брусники, я с утра отправился в лес. Тем более
что огромного района новостроек на наших заветных угодьях пока еще
не существовало.
Три дня прошло в тяжких трудах по сбору брусники. Первые два
ведра я принес домой, как и корзину грибов. А остальную ягоду
сдавал на приемном пункте. Народа там хватало. В основном в очереди
стояли пенсионеры. Школьники были на занятиях, народ большей частью
работал, да и бомжеватых личностей особо не появлялось, боялись,
наверно, участкового, периодически вылавливающего в очереди
тунеядцев и проводящим с ними воспитательные беседы. Меня он
приметил в первый же день, но после моих пояснений оставил в покое,
даже документов не спрашивал. Хотя, кто их в это время носил с
собой? Да никто.
На четвертый день я пришел домой пораньше. Именно поэтому успел
взять трубку телефона, до того, как замолчал звонок.
- Александр Владимирович,- прозвучал в трубке уже знакомый голос
Хельми Пятиляйнен.
- Да, я слушаю.
- Хочу вам сообщить, что по вашей кандидатуре принято
положительное решение. Так, что завтра с утра подходите со всеми
документами. Пропуск на вас выписан и будет в проходной.
-Понятно, спасибо, обязательно приду, - Я автоматически отвечал
собеседнице, размышляя, с чего бы вдруг меня решили принять на
работу.
Ведь слова Хельми Пятеляйнен, сказанные ей после пробы, я принял
за тактичный отказ, мол, извини, все решит вышестоящее
начальство.