- Пожалуй, на Бельмондо не тяну, моя рожа сейчас больше на
Жоффрея де Пейрака, или Квазимодо похожа, но еще страшнее, вот
только я не граф и Люда не Анжелика, – подумал я.
- Ну, тебя и разукрасило, парень, - сочувственно сказал зашедший
в туалет, больной. – Брось, не переживай, до свадьбы заживет.
- Не знаю, не знаю, - протянул я. – Со свадьбой наверняка будут
проблемы.
- Мужик должен быть немного симпатичней лошади, - наставительно
сообщил собеседник. – Так, что ничего страшного не случилось,
главное, чтобы язык у тебя был хорошо подвешен, ну, и аппарат,
чтобы работал.
Я невесело засмеялся и отправился в свою палату и только сейчас
обратил внимание, что охрана с меня не снята, за моими
телодвижениями внимательно наблюдает все тот же молодой офицер.
-Чего они меня караулят? – задавался я единственным вопросом во
время завтрака. Съев тарелку овсянки и запив ее жиденьким чайком с
куском белого хлеба с маслом, я снова улегся в кровать.
Однако долго пробыть в одиночестве не удалось. Первой ко мне
зашла медсестра и положила на тумбочку пригоршню таблеток, затем на
несколько минут зашел лечащий врач, потыкал фонендоскопом в грудь
и, сказав, что все прекрасно, удалился.
Минут через двадцать дверь снова отворилась, и в палату зашел
пожилой мужчина в военной форме, звание было не определить из-за
накинутого на китель условно белого халата. Но, судя по седым
вискам звание, он имел не ниже майора, а возможно и старше.
- Это еще кто такой? – интуиция тревожно взвыла. – Что не врач
это точно. Те так халаты не носят, однозначно.
- Здравствуйте Александр Владимирович, - поздоровался вошедший.
– Я майор Гладышев Николай Валерьевич старший следователь военной
прокуратуры, расследую аварию, участником которой вы являетесь и
мне необходимо взять у вас показания по этому неприятному
инциденту. Ваш лечащий врач сообщил, что вы в состоянии ответить на
мои вопросы. Но я на всякий случай еще раз спрошу. Вы в состоянии
дать показания?
- Да, конечно, - промямлил я. – Николай Валерьевич, не
подскажете мне какой сегодня день, я уже в курсе, что лечусь тут
два месяца, а вот точную дату у врача спросить не удосужился.
Собеседник изобразил губами легкую улыбку, хотя в его глазах не
появилось и капли эмоций.
- Сегодня двадцать четвертое июля, товарищ сержант. Учитывая
ваше нынешнее состояние, беседу мы затягивать не будем, приступим
сразу к делу.