- Чем? – не понимает Максим, вытаскивая сигареты.
- Степенью мудачества наших работодателей.
Он некоторое время смотрит на меня. Мне становится не по себе. Абсолютно не характерный взгляд – слишком тяжелый для такого тюхи.
- Тебе весело? – со странной горечью спрашивает Макс.
- Я не вижу тут похоронной процессии. Как и повода плакать.
Макс швыряет пачку сигарет на стол и выходит из кухни. Чувствую себя виноватой. И в то же время стараюсь заглушить эту слабость в себе.
Прости, Максимка, но тебе давно пора вспомнить, что ты мужик и носишь яйца в трусах. Иначе так и будешь до старости лет работать на чужого дядю и испытывать оргазм от ежедневной ебли и в хвост, и в гриву.
А его шефа я знаю отлично. Успела изучить за два месяца совместной работы. Первый и пока что последний контракт в моей практике, который я разорвала сама.
Жадная, жирная сволочь, которая не считает сотрудников людьми. Он привык обращаться с ними, как с половыми тряпками и грушами для битья. Самомнение слишком велико. Крайне неприятный тип.
Мне повезло, что он не стал воевать со мной после расторжения контракта, хотя грозился. А может быть ему повезло, потому что за два месяца я успела нарыть компромат, благодаря которому он сел бы лет на десять с конфискацией. В общем, расстались мы без конфликтов. Две кобры нашли общий язык.
- Насть, что происходит? – спрашивает Макс, возвращаясь. – Ты в последнее время стала слишком груба. Твоя резкость порой переходит всякие границы.
- Макс, что ты знаешь обо мне? – поворачиваюсь к нему. – Что ты знаешь о моем характере?
- Знаю, что ты девушка. Ты должна быть ею, тебя природа сделала такой.
- Кому должна, я всем прощаю. Это раз. И что теперь, что я девушка? Девушка, по-твоему, не человек? У девушки не может быть жесткости и резкости? Может мне ромашками срать надо из-за того, что я девушка?
- Ты слишком агрессивно воспринимаешь очевидные вещи.
- Может быть, потому что я ненавижу установленные социумом рамки? Может, потому что я не могу понять и принять этого неравенства полов?
- Да кто говорит о неравенстве? – эмоции. Впервые за пять лет я вижу эмоции Максима.
- Ты! Ты! Ты каждый день возвращаешься домой и требуешь себе ужин. Ты привык надевать чистую и отутюженную одежду. Ты привык обувать надраенные до блеска ботинки. И, да, ты привык возвращаться в чистую, уютную квартиру. Ты считаешь, что так и должно быть. Возможно, не спорю. Однако, ты тупо забиваешь на то, что я, как бы, тоже работаю. Да, особенность моей работы заключается в том, что у меня больше свободного времени. Заработок у меня также выше твоего оклада. И вот вопрос к тебе, Максим, а не охуел ли ты? Ты нашел себе рабыню? Может, я твоя собственность? Или игрушка?