— И как?
Про немецкий синтетический бензин я слыхал и читал — немцы в
войну вроде не жаловались на него. Разве что дороговат он выходил,
если мне память не изменяет. Но может и изменять, не уверен.
— Да нормально, видишь — бегает. — Он в очередной раз постучал
по рулю, как делал каждый раз, когда заговаривал про свой «опель».
— Моя «минерва», что в той жизни осталась, от такого бы масла с
бензином загнулась, а «опелек» этот жрет и радуется.
— Че за «минерва»? — удивился я.
— Внедорожник японский. У вас таких не было? — даже не удивился
он.
— Не было.
— Значит, че-то другое было, — заключил он с уклоном в некую
философичность.
— Ага, наверняка, — поддержал я его логичный вывод.
Вскоре машина выбралась на старую и здорово разрушенную
асфальтовую дорогу, на которой трясти стало даже хуже, да и кузов
загромыхал еще громче. Стало шумно, разговор увял.
Первое доказательство того, что Федя не псих и надо мной не
издевается, пришло, когда из-за поворота дороги показалось поле,
тянущееся к большому городу, а затем мы проехали мимо
потрескавшегося бетонного указателя с каким-то барельефом,
изображающим шахтеров и металлургов в трудовом порыве, и с надписью
под ними: «Углегорск. Город трудового подвига».
Город явно был немаленьким. Если бы у нас такой был, я бы о нем
слышал так или иначе. Виднелись трубы заводов, тянулась серой
лентой река, теряющаяся между домами. За рекой виднелись холмы,
чуть дальше превращающиеся почти что в горы. Если приглядеться, там
можно было увидеть какие-то металлические конструкции, экскаваторы,
еще что-то. Все тоже с виду заброшенное, но явно указывавшее, что
тут есть что добывать.
— Углем город жил? — уточнил я.
— Углем и сталью, тут железа полно. Но мы только уголь
добываем.
— А чего так? — удивился я.
— Металлолома выше головы, на веки вечные хватит, — объяснил он.
— Но металлургический частично работает. Раньше он тут огромный
был, а у нас — так, фурычит помаленьку. Чуть-чуть тот же металлолом
плавят, чуть-чуть катают, чуть-чуть льют и чуть-чуть слесарят даже
прямо там. Железную дорогу вот строят, до Карьерного уже дотянули,
«овечка» ходит. Электростанция есть, — правда, она только на завод
работает и еще на пару мест.
Поймал себя на ощущении, что смотрю телевизор. Репортаж с мест,
о проблемах промышленного региона. Осознать тот факт, что я сам
сижу в этом репортаже, пока не получалось. Было абсолютное ощущение
нереальности всего происходящего вокруг.