Мокрый
нос упирается в ладонь, заставляя меня опустить глаза.
—
Привет, Чарли, — словно со стороны слышу собственный голос.
В ответ
раздаётся дружелюбный лай.
— Хочешь
прогуляться? Можем сегодня в гости съездить. Если нас, конечно, пригласят.
Что ну
о-оочень маловероятно.
Чарли
шутливо рычит. И кладёт морду мне на колено. А я слегка морщусь: после собаки
всегда остается шерсть на одежде. И это дико бесит. Но этого мелкого засранца я
бы не променял ни на какого другого. Ласково касаюсь шерсти, ощущая ее
мягкость, постукиваю питомца по холке, а пёс, извернувшись, успевает лизнуть
руку. Он всегда меня ждёт. У него ко мне какая-то слепая необъяснимая любовь.
То ли это благодарность. То ли еще что-то.
Чарли
снова гавкает, усаживаясь передо мной, гордо вскидывая голову, навострив уши.
— Ну да.
Я тоже думаю, что хрен нам, а не приглашение.
Чарли
опять мне поддакивает. Он всегда очень тонко улавливает мой настрой.
Появился
пёс у меня случайно.
Я всю
жизнь хотел большую породистую собаку. Овчарку. Или добермана. Или даже
амстафа. Крепкого такого. Мощного. Грозного, сильного. И уже почти решился
завести гиганта, постарался свыкнуться с мыслью, что теперь подолгу
отсутствовать дома не смогу. Собака — это был для меня серьёзный шаг. В тот
день я ехал в питомник, где разводили доберманов. Хотел поговорить с
владельцем, задать интересующие вопросы. Наше знакомство с Чарли вышло
хреновым, на самом деле. Хозяину он был не нужен, и мужик просто положил щенка
в большую картонную коробку и выкинул на обочину. Мне это показалось
подозрительным. Какой черт меня дернул сказать водителю тормознуть и проверить
содержимое коробки, я до сих пор не понял. Но как только заглянул внутрь,
ноющее чувство вспыхнуло и начало нарастать. Чарли совсем мелкий был. Слабый.
Голодный. И он почти околел. Зима началась рано, снег выпал уже в ноябре, на
улице холодрыга, пронизывающий ветер. Щенок почти не двигался и мог только
жалобно пищать, беспомощно тыкаясь носом в картон.
Пришлось
расстегнуть куртку и посадить мальца к себе поближе. Он так и скулил всю
дорогу. Сильно дрожал. Я пока домой ехал, только одно желание было — удушить
того мужика голыми руками.
Посещение
питомника я отменил. Денек наблюдал за Чарли: думал не выживет. Потом вызвал
ветеринара. Он сказал, что нужно делать. Еще сказал, щенок похож на лайку, но
пока слишком мал и сложно сориентироваться. Желательно проконсультироваться с
заводчиком. Через какое-то время я так и сделал. Да, действительно. Оказалось,
Чарли — русско-европейская лайка. Они очень подвижные, и лучше их в квартире не
держать. Да и я, честно говоря, охотничью себе-то не хотел. Но… в итоге
привязался к этому шустрику. Каждый раз на него смотрел и реально умилялся его
окрасу. Чарли весь чёрный, а кончик хвоста, носки и грудь — белые. Но самое
прикольное другое: его морда разделена чётко посередине. Справа — чёрный цвет,
слева — белый.