Тяжело вздохнув, Тацуми устремляет взгляд к небу. На небосводе
уже во всю властвует раннее солнце. Слышится пение утренних птиц.
Келлер сверяется с механическими часами на левом запястье – стрелки
показывают ровно семь утра. А он даже не смог поспать и минуты.
«Впрочем, как и всегда».
Тацуми достаёт из кармана своей офицерской формы походное
зеркальце и смотрит на себя. Несмотря на бессонную ночь, вчерашние
водные процедуры пошли ему на пользу. Внешне он выглядит очень
свежо и бодро, с ухоженным лицом и аккуратно уложенными каштановыми
волосами. Круги под глазами прошли, что не может не радовать юного
полковника.
«Ну, хотя бы выгляжу презентабельно, и от меня больше не воняет
за километр».
— Доброе утро, брат. — Тацуми слышит, как из палатки позади него
выползает Яша. Обернувшись, он видит сонливого смуглого юношу, что
сладко потягивается от приятной утренней зевоты. По мнению самого
Келлера, в своей походной белоснежной пижаме он выглядит очень
мило.
— Доброе, брат. — Тацуми кивает головой, поприветствовав
его.
Закончив потягиваться и «показывать», как он приятно провёл
ночь, лицо Яши мрачнеет, когда он видит взгляд своего брата.
— Опять не спал всю ночь? Тейгу продолжает мучать тебя?
— Да. — С тоской в голосе отвечает полковник, вновь устремив
свой взор на тлеющий огонь. — Я всю ночь слышал его голос и видел
чудовищные виденья.
— Значит, лекарство уже не помогает?
— Неа. — Тацуми качает головой. — Я уже написал письмо
профессору Стайлишу. Нужна более мощная доза успокоительного, чтобы
я мог хотя бы насладиться сном. Я не хочу слышать по вечерам эти
шептания, что призывают к убийствам и поеданию людей… Я не чёртов
монстр!
— Конечно брат, конечно. — Тацуми ощущает, как крепкая рука Яши
ложится на его плечо, а сам Гительсбах подползает к нему поближе,
расположившись по левую сторону. — Чтобы не случилось, ты всегда
будешь моим брательником, с которым мы творили много шалостей в
детстве. Помнишь, как мы заставили отца позеленеть от ярости?
Образы смерти и насилия отступают назад, сменившись приятными
детскими воспоминаниями. На лице Тацуми появляется слабая
улыбка.
— Это когда мы спалили папину карту Империи?
— Ну, насколько я помню, это ты спалил. — Яша ехидно хмыкает. —
А я лишь стоял в стороне и смотрел, так сказать, за нашим
тылом.