Ося затрясся и стал почти невидимым.
– Так это же давно было, лет пятьсот уже, как всех поизвели, – неуверенно прошептал привиденька, начиная проваливаться в пол.
– А мы пря-а-атали-и-ись и ждали своего ча-а-аса, – завывая, протянула руки к призраку.
Ося по-девчачьи взвизгнул и окончательно исчез. А я, посмеиваясь, переоделась и пошла искать столовую.
В коридоре поймала первую попавшуюся девчонку с задорными кудрявыми хвостиками и спросила, где эта самая столовая.
– Человечины не перепало, так решила местной стряпней с горя травануться? – подмигнув, спросила кудряшка.
Кажется, я нашла потенциальную союзницу!
Надя, так звали девушку с хвостиками, проводила меня до столовой, а по пути объяснила, где что находится и к кому обращаться по бытовым вопросам.
– А у вас тут домовые не водятся? – Просто бабуля рассказывала, что в Ведунах очень комфортно и уютно, потому что здесь работает бригада домовых, обеспечивая учащихся первоклассным сервисом.
– Раньше, говорят, были. Но бюджет училища урезали, и они ушли, не желая работать задаром. Вместе с ведьмой-хозяйкой отправились в Европу, там магучреждений больше.
Надя отвечала на все вопросы, но ни о чем не спрашивала. Меня это просто покорило, и я пригласила девушку зайти вечером ко мне, послушать музыку и поболтать.
– Только можно я не одна приду? У меня тут сестра-первогодка, шарахается ото всех. Пусть у тебя поучится, как крысятнику отпор давать, – спросила Надя.
– Да пожалуйста, – легко согласилась. – А крысятник – это что?
– Кристина и ее свита, за глаза их называют крысятником, – засмеялась кудряшка. – Во-первых, с именем созвучно, а во-вторых, они преподам на всех стучат. Потому сами и на особом положении.
Мы попрощались у дверей в столовую, и я пошла сдаваться в рабство.
Столовая была обычная, общепитовская. Большой зал, заставленный четырехместными столами. Стулья были перевернуты на столах. И зачем я, спрашивается, сейчас-то приперлась? Или у них с прошлого учебного года грязная посуда завалялась? Ввалилась в кухню и с порога заявила:
– Здрас-с-сьти. Я к вам, в трудовое рабство.
На меня ошарашено уставились две здоровые тетки и один щуплый заморенный дядя. Сразу понятно, кто тут стряпню дегустирует, а кто в сторонке облизывается. Это ж надо так мужика заморить!
– Оголодала, чель? – пробасила самая широкая повариха.