Мэр Прентисс снова буравит взглядом мой Шум. Я вызываю в уме картинки, которые он хочет увидеть, и представляю, как убивал Аарона. Вот такая штука этот Шум – в нем любые твои мысли, а не только правда. Если усердно думать, будто ты что-то сделал, остальные тоже так подумают.
Дейви фыркает:
– Ты убил проповедника Аарона?! Ни за что не поверю.
Мэр Прентисс молча пришпоривает Морпета. Дейви хихикает и пускается вдогонку за отцом.
За мной, храпит Морпет.
За тобой, ржет в ответ конь Дейви.
За тобой, думает моя кобыла, тоже прибавляя шагу. Прямо скажем, легче мне от этого не становится.
Но я все высматриваю…
(вдруг ей удалось сбежать?..)
(вдруг она ищет меня?..)
(вдруг она?..)
А потом я слышу это.
Я – круг, круг – это я.
Отчетливый, словно колокольный звон, голос мэра Прентисса сплетается у меня в голове с моим собственным голосом, он как будто говорит прямо в моем Шуме. От неожиданности я чуть не падаю с лошади. Даже Дейви удивленно оглядывается, не понимая, на что это я так среагировал.
А мэр Прентисс просто едет себе по дороге, словно ничего не случилось.
Чем дальше на восток и дальше от собора мы уезжаем, тем серее становится вокруг. Скоро под копытами лошадей оказывается гравий, а дома вокруг становятся все проще и проще – длинные деревянные бараки на большом расстоянии друг от друга, будто кирпичи, разбросанные по лесу.
От этих домов исходит женская тишина.
– Верно подмечено! – говорит мэр. – Мы въезжаем в женский квартал.
Мое сердце сжимается, тишина эта подобна стальной хватке.
Я пытаюсь выпрямиться и скакать ровнее.
Потому что где-то здесь может быть она, где-то здесь ее лечат.
Дейви снова подъезжает ко мне, его жалкие недоусики изгибаются в гнусной улыбке.
Я скажу тебе, где твоя шлюшка, говорит его Шум.
Мэр Прентисс резко оборачивается.
От него исходит ужасно странный звук, как будто крик, но беззвучный, неземной, словно вмещающий в себя тысячу слов одновременно. Он проносится мимо и даже взъерошивает мне волосы на затылке.
Но реагирует на него Дейви.
Его голова дергается назад, словно от удара, и он судорожно хватается за поводья, чтобы не выпасть из седла. Конь разворачивается, и я вижу глаза Дейви, ошарашенные и безумные, из разинутого рта тянется ниточка слюны.
Черт, это еще что такое?..
– Он ничего не знает, Тодд, – говорит мне мэр. – Все, что ты узнаешь о ней из Шума моего сына, ложь от начала и до конца.