На закопанных в пашни по башни КВ
Высыхали тяжелые капли дождя…
Я провел пальцем по установленной на станке ракете. За пальцем
образовалась мокрая дорожка из выпавшей на ее поверхность росы.
Будем надеяться, что рабочие при сборке хорошенько все залили
лаком, иначе, учитывая гигроскопичность пироксилина, могло
получиться не слишком хорошо.
Предстоящее сражение навевало нервозность и тягу зацепиться за
что-то эмоционально. Заякориться. Поэзия в таком случае была далеко
не самым худшим вариантом. Многие перед боем без устали хохмили или
наоборот впадали в мрачную молчаливость: стресс он такой, на всех
действует по-разному. Мы, конечно, не коммунисты, но тоже вполне
можем дать «вперед».
- 7.47, - глянул я на часы, когда утреннюю тишину разорвал
первый гулкий выстрел пушки. На этот раз для разнообразия первым
врагов «приветствовали» обороняющиеся. Стоящие рядом артиллеристы с
удивлением бросили на меня быстрые взгляды. – Для истории. Для
потомков.
Первые попытки французов атаковать два центральных редута были
отбиты относительно легко. Всего как уже говорилось мы соорудили
пять редутов и отдельно укрепленную позицию для артиллерии на
вершине кургана. Левый примыкал к лесу, потом с равными примерно
промежутками шли два редута, батарея и еще два редута прикрывали
наш правый фланг на случай изменения рисунка боя и попытки
атаковать ту сторону. Причем большая часть чеснока, мин, ловушек и
прочих радостей мы расставили именно напротив второго и третьего
укреплений, составлявших такой себе центр позиции, вот почему
первая атака захлебнулась, не дойдя даже до нашего переднего
края.
Учтя первую неудачу Наполеон взял паузу и через полчаса атаковал
укрепления курганной батареи, где было расположена чуть ли не пятая
часть всей русской артиллерии. Позиция была слишком хорошей, чтобы
Бонапарт мог позволить нам с возвышенности расстреливать
надвигающиеся справа и слева войска. Как и в прошлый раз эту часть
фронта защищал корпус Раевского. Николай Николаевич по достоинству
оценил проведенные моими ополченцами земляные работы – курган
превратился с настоящую земляную крепость в два человеческих роста
высотой, на плоской вершине которой нашлось место как орудиям, так
и стрелкам.
Яростная атака 4-ого корпуса Богарне, так же по первой
не приносила французам никаких дивидендов. Ураганный картечный
огонь десятков орудий проделывал в рядах наступающих плотными
колоннами итальянцев целые просеки, выбивая людей сотнями. Это
сражение было, как ни крути, не первым, которое мне довелось
увидеть, однако я так и не смог понять, как эти люди идут в полный
рост на стреляющие по ним в упор пушки. Перешагивают через павших
товарищей и только смыкая теснее ряды, продолжают движение вперед.
Что это? Бесстрашие, фатализм или вера в своих командиров?