Невеста Темного Князя - страница 8

— Тетя Нежан, вы меня пугаете, — наконец, произнесла я. — Что здесь происходит?— Я хочу, чтобы ты испугалась, — невпопад ответила сестра моей бабушки. Она подошла, взяла меня за руку — и села вместе со мной на один из разложенных диванов — мы же с тройняшками ко сну уже готовились, диваны разложили…Дядька Ёрш, потоптавшись немного на месте, сказала куда-то в пространство:— Пойду, детей поверю — и тоже вышел из горницы.А мы остались вдвоём.Тетя Нежана, погладив меня по голове, внезапно спросила:— Мила, ты никогда не замечала, что мы сильно отличаемся от… от остального мира.— Отличаетесь? — не поняла я. Тетя Нежана кивнула.— Слова, одежда, образ жизни.— Но ведь в деревнях…— Ты много деревень встречала, где жители ходят в сарафанах да косоворотках?— Эммм… — я выразительно посмотрела на родственницу. — Тетя Нежана, ты это про что?— Про то, что мы отличаемся.— От всего мира? – съехидничала я. А тётя Нежана просто кивнула.— От всего мира, Мила.Я было открыла рот, чтобы возразить: это, вон, новая семья Назара отличается от всего мира, но тетя Нежана закончила свою мысль первой.— Суть в том, что мы не принадлежим этому миру. Мы всего лишь гости здесь.Я кивнула, думая, что она это иносказательно — мол, мы все гости в этом бренном мире. Но тетя Нежана, как будто точно зная, о чем я думаю, покачала головой.— Мила, я это в прямом смысле. Мы на самом деле из другого мира… а здесь лишь гостим.Эмм… если честно, я сначала подумала, что ослышалась. Из какого они «другого мира»? —Это такой прикол, да? — вырвалось у меня. Тетя Нежана покачала головой.— Нет, Мила. Я и твоя бабушка — мы рождены за границей этого мира… оттуда мы приходим к вам каждое лето, туда уходим каждую осень. Поэтому и деревня ещё нежилая пока — рано нам сюда возвращаться, не срок ещё.«Нежилая деревня».Я вздрогнула.— Что… что ты имеешь в виду?Тетя Нежана невесело рассмеялась.— Я давно убеждала твоих родных рассказать тебе всё, да они боялись… Боялись, что правдой подтолкнут тебя к неправильному выбору. А вот как всё получилось.Сестра бабушки ласково погладила меня по щеке.— Видишь ли, ты родилась раньше времени… и в нашем мире. Это правда, я родилась семимесячной в деревне, роды принимала бабуля и местная фельдшер, но… — Я родилась здесь, — напомнила я тете Нежане, сделав ударение на последнем слове. — В этой деревне.— Мы так всем и сказали, — кивнула тетя Нежана. — На самом деле ты родилась в настоящей Калиновке, и уже одно это было знаком. Ты не просто так выбрала для появления нашу сторону — наш мир ждал тебя.Я молча посмотрела на родственницу.— Миры всегда находятся в равновесии, Мила. Если мир что-то отдает — не значит, что дарит. Скорее, просто освобождает место от чуждого для своего, долгожданного. Тетя Нежана неловко улыбнулась.— Твоей бабушке всегда было тесно в нашем мире. — Бабуля любит деревню, — уточнила я.— Любит, — кивнула тетя Нежана. — Так любит, что сражается за неё и за весь наш мир уже много лет… Видишь ли, она родилась воительницей.Бабушка – и воительница? Хмм… я чувствовала, что у меня голова идёт кругом. — То есть сначала какой-то новый мир, затем бабушка-воительница. Что после – дед – дракон?Я не удержалась и задала этот вопрос тете Нежане.Родственница посмотрела на меня с таким укором… что мне тут же стало стыдно.— Твоя бабушка уже много лет сражается за то, чтобы осколки наших миров, наше наследие, наши законы не исчезли бы с вашей Земли бесследно. Много тысячелетий мы жили бок о бок, делили одну и ту же правду и законы, следовали одним традициям. А потом люди, охваченные жаждой власти, стали медленно захватывать ваш мир, изменяя его. Появились войны, за которым последовало унижение, а то и уничтожение не только целых народов, но даже их памяти. Я недоуменно моргнула, мол, какое уничтожение-то, на что тетя Нежана, явно рассердившись, резко пояснила.— Допустим, ты можешь быть не в курсе о пиктах или тартарианцах, но хоть про индейцев-то ты слышала?Хмм… Индейцы, да — сильно пострадали от рук европейцев. Однако…— Тетя Нежана, неужели индейцы тоже из вашего мира? А как же тогда сарафаны и косоворотки?Сестра бабушки хмыкнула.— Мила, дочка, что ты помнишь об устройстве мира? — Земля вращается вокруг Солнца с рядом планет… — не понимая, чего именно она от меня требует, начала я воспроизводить школьную программу по памяти. — Раньше Плутон входил в Солнечную систему как планета, а сейчас его вроде как «понизили» …— Нет, Мила, другое устройство. — Тетя Нежана мягко улыбнулась. — Весь мир условно разделен на три больших мира: Явь, Навь, и Правь.— А, так ты имеешь в виду славянскую мифологию, — поняла я.— Это не мифология, — покачала головой тетя Нежана. — Всё сущее разделено именно так. Правь — место, где живут боги; Навь — нижний мир, куда уходят предки, прожившие свой срок, и Явь — мир, где люди с душой и плотью живут!Я просто кивнула, поскольку уже давно потеряла связь с действительностью: князь, невеста, индейцы, навь… — Кстати, а индейцы откуда? — спросила я, полюбопытствовав. — Из Прави или из Нави?— Людмила! — рявкнула тетя Нежана. — Не говори глупостей.— Но ты же сама сказала, что есть три мира…— Три больших мира. На самом деле, наши предки не просто так учили своих детей, что миры есть суть дерево: Навь — это корни, Правь — это верхушка, а вот Явь — множество разных веточек с множеством разных листиков. Тетя Нежана внимательно посмотрела на меня.— Понимаешь? — с надеждой спросила она. Я прищурилась.— Ты хочешь сказать, что наш мир… мой мир — это всего лишь одна веточка?— Скорее, всего лишь один листик, — мягко улыбнулась бабулина сестра. — А мой родной мир — другой листик. —А индейцы — третий листик?Тетя Нежана кивнула.Я вспомнила лекции Дейвида Дойча о Мультивселенной и … допустила, что такое возможно. Правда, все это никак не объясняло того факта, что я вроде как чья-то там невеста — и судя по всему, избежать навязанного союза будет проблематично.— Понимаешь, когда-то, когда наши миры были близки, ограничений между нами почти не было. Мы были одним народом — люди почитали правду, бережно относились ко всему живому, и почтительно — ко всему неживому. Но когда ваш мир стал отдаляться от нас, когда ваша внутренняя природа стала расстраиваться и искажаться, мы… мы перестали чувствовать себя здесь хорошо. И миры это тоже почувствовали. Раньше врат, соединяющих наши миры, было видимо-невидимо, а теперь… — тетя Нежана махнула рукой. — Уже почти ничего не осталось, Мила. Эти врата — которые здесь, возле летней Калиновки находятся — одни из последних. И только здесь, совсем рядом с вратами, мы ещё можем какое-то время находиться… Весь длинный монолог бабулиной сестры звучал как речь буйнопомешанного ( буйнопомешанной в нашем случае), если бы не одно но: тройняшкам было очень плохо в Москве, и они сразу же выздоровели, как только оказались дома.«Совпадение?»— Тетя Нежана, если вам плохо в нашем мире, то зачем вы …. — я долго не могла подобрать правильный глагол. — Зачем вы тогда путешествуете?— У многих здесь осталась родня, — пожала плечами тетя Нежана. — Не все из вас в состоянии проникать в наши миры. Твоему отцу и брату повезло — оба смогли перейти границу и остаться в живых, а вот у Добродеи (Добродея была соседкой тети Нежаны) ни одному из внуков врата не открылись. Но это ещё полбеды, Мила. Не беда, когда мир не пускает — беда, когда люди, не почувствовав предупреждений, рвутся туда, куда им ход закрыт… и затягивает таких смельчаков в Навь раньше времени. Тетя Нежана выразительно посмотрела на меня.— Про таких мы обычно говорим, что они в речке утопли.Я вздрогнула. — Значит, не просто так нас с братом всё детство пугали заросшей Смородиной?— Так заросшая она только для виду… — протянула бабулина сестра. — А там, чуть подальше — бурный поток времен, готовый унести в Навь каждого, чья судьба не вершится в двух мирах. Тетя Нежана тяжело вздохнула.— Когда-то смельчаков, сгинувших при переходе, в каждом дворе поминали… пока старейшины не решили скрыть правду от непосвященных — так появилась Летняя Калиновка. Теперь каждый род, каждый двор сам решает, когда и как рассказать своим детям, что в их жилах течёт кровь двух миров… Да и нужно ли вообще об этом рассказывать. — А что, есть те, которые не рассказывают? — не поняла я. Тетя Нежана кивнула.— Так с левой стороны моей улицы только у Лучезара внуки в курсе, а в остальных дворах внуки просто приезжают на лето… обыкновенно, к третьему поколению в людях мало нашего остается — ваши железные города да машины высасывают все осколки живого… так что когда бабки да деды уходят к праотцам, внуки попросту перестают приезжать, забывая про свои корни.— Вы поэтому не хотели говорить нам, да? — спросила я. — Потому что мы стали слишком городскими?— Назар знает, — покачала головой тетя Нежана. — С тобой же изначально была другая история. Ты родилась в нашем мире. Мила, ты больше наша, чем местная.— Но ведь я здесь как-то выжила? — прищурилась я. — Мне нравится жить в Москве, я спокойно переношу гул автомобилей из своих окон и обожаю запах метро. Значит, я — местная. «Тутошняя».Я хорошо помнила, как было плохо тройняшкам в Москве. Значит, со мной совсем другое дело — ещё не до конца осознав всё, о чем говорила мне сестра бабушки, я почему-то отчаянно хотела, чтобы меня не посчитали за свою — то есть за их… Неважно, где я родилась, важно, что выросла здесь, в этом мире. — Да, — легко согласилась со мной тетя Нежана. — Выросла ты здесь, но… Тетя Нежана тяжело вздохнула.— Понимаешь, Мила, обыкновенно миры не принимают чужаков и не отдают своих. Миры хранят равновесие.— Какое отношение это имеет ко мне….— Когда твоя бабка ушла жить в этот мир, наш мир потерял частицу своего равновесия… Начало мне уже не понравилось. — Когда ты родилась раньше времени в нашем мире, это уже было знаком. Наш мир принял тебя. И не захотел отпускать. — Тетя Нежана выразительно посмотрела на меня. — Твои родители пытались вернуться с тобой домой, но не смогли.— Но я же ведь каким-то образом оказалась дома? — испуганно спросила я. Тетя Нежана кивнула.— На счастье или беду, вашу семью спас Всеслав Темный, сын Темновита… — Видя, что это имя мне ровным счетом ничего не говорит, тетя Нежана недовольно рявкнула. — Сын Темновита, Мила! Один из Князей Нави!Я, вспомнив, кого у нас в деревне называли Темновитом, испуганно поёжилась.— Но ведь это…—… мифы, сказки? — хмыкнула тетя Нежана. — Великий Темный спас вас четверых, Мила… и даже сделал что-то такое, чтобы река времён пропустила вас домой. Я думаю, он ещё тогда понял, кого спасает… вряд ли бы столько великий чародей снизошёл до помощи простым смертным. Он уже тогда спасал невесту своего сына.Пропустив слово «невеста» мимо ушей, я задала вполне логичный вопрос:— Но ведь этот… чародей… должен был догадаться, что родители, оказавшись в родном мире, больше никогда в жизни не допустят меня до границы, — протянула я, стараясь сдержать волнение. — Если я уж так важна для них, то он мог бы просто заставить родителей застрять в вашем… в вашем измерении. Однако он по какой-то причине не сделал этого. Тетя Нежана покачала головой.— Ты забываешь, Мила, что люди теперь не могут долго находиться в чужом мире — наши миры уже не похожи как прежде, поэтому и мы медленно убиваем чужие миры, и чужие миры убивают нас… правда, куда быстрее. Она пояснила:— Твои родители и брат не смогли бы прожить в моем мире и пары месяцев.—Допустим, это так. Но… — я не договорила, потому что тетя Нежана внезапно поднялась. Кивнув на ходики, которые я завела сегодня днём, она с сожалением сказала:— Время, Мила… нет его у нас. Я молча уставилась на родственницу, как бы говоря «… и?». Она же не собиралась на самом деле вывести меня на крыльцо и отдать … хм… вознице?— Спустя несколько лет после твоего рождения нашу Калиновку посетили высокие гости, — задумчиво произнесла тетя Нежана, глядя в сторону окон, закрытых тяжелыми ставнями. — А главный гость — князь Нави — внезапно решил построить у нас хоромы. Светозар сразу сказал, что это не просто так — князья Нави редко живут среди людей: они рождаются в Нави, живут в Нави, управляют Навью… Лишь когда Создатель посылает им в качестве суженых людей, только тогда они меняют заведённый порядок. Я сначала обрадовалась — ты была ещё несмышленым ребенком, а значит, сын Всеслава выбрал другую. Однако время шло, а хоромы княжеские пустовали… пока ты не повзрослела.Тетя Нежана выразительно посмотрела на меня.— А потом он пришел к нам и спросил про тебя.Мне стало дико страшно. Я хорошо помнила, что такое Навь — и кто такие князья Нави.— Вы же ему отказали? — спросила я быстро. Тетя Нежана покачала головой.— Князьям не отказывают, Мила. Мы сказали, что ты живёшь в стальном мире — и не ездишь к нам.— Но я же ездила! — Я непонимающе уставилась на родственницу. — Тетя Нежана, я же всего пару лет не приезжала из-за работы.— Ты приезжала в спокойное время, — ответила тетя Нежана. — Когда мы временно переселяемся в ваш мир, наши волхвы запечатывают врата, чтобы ими не воспользовались чужаки.— Чужаки? — я вспомнила, что тройняшки сегодня несколько раз употребили это слово.Тетя Нежана задумчиво кивнула.— Знаешь, я только сейчас поняла — князь Нави, если бы он только этого пожелал, мог легко одолеть людскую печать. Это неминуемо вызвало бы последствия — волхвы скорей всего бы не сдюжили, кто-нибудь из них мог умереть, пытаясь сдержать напор, который сдержать нельзя, однако для самого князя преграды никогда не существовало.Тетя Нежана кинула на меня внимательный взгляд.— Значит, он понимает, Мила. И не хочет лишь бы как. — О чем ты, тетя Нежана??? — чем дольше мы разговаривали с бабулиной сестрой, тем меньше я понимала суть этого разговора. — Что значит «не хочет лишь бы как»? — Уважил он тебя, дочка, — неожиданно улыбнулась тетя Нежана. — Сильно уважил. Я развела руки в стороны и сделала выразительное лицо: «О ЧЕМ ЭТО ТЫ ГОВОРИШЬ?»— Князь мог силой заставить тебя стать его невестой, а он хитростью…Улыбаясь, как будто только что услышала новый выпуск стендапа, тетя Нежана подняла с пола мою сумку — и почти торжественно вручила её мне.—Не о таком женихе мы мечтали для тебя, но… — бабулина сестра снова покосилась на закрытое окно. — Но он не со злом пришёл, Милуша. Я… я стояла, не двигаясь, и пыталась осознать всё, что только что сказала тетя Нежана.Эмм… это мне кажется, или сестра моей бабушки на самом деле собирается выставить меня на ночь глядя из дома под предлогом, будто я чья-то там невеста?«НЕВЕСТА????»Не буду врать, любая незамужняя девушка мечтает когда-то нибудь стать невестой… платье там белое, фата, маленький букетик цветов, который бросаешь в толпу своих менее удачливых подружек. Но стать невестой таким образом??? — Это казалось мне почти немыслимым делом. Мы же не в средневековье живём и не в странах Ближнего Востока, где дочерей до сих пор продают как скот… И всё же я стояла в доме со своей сумкой в руках.Самое ужасное, что тетя Нежана смотрела на меня с надеждой — как будто ждала, что я покорюсь её решению и сама, по доброй воле, выйду на улицу.— Это не самый худший вариант, дочка, — тихо повторила она. — По крайней мере, он будет тебя не только холить и лелеять, но ещё и уважать. Это тетя на самом деле так считает, или просто хочет меня успокоить???— К тому же, мы будем часто видеться, — добавила моя родственница и медленно направилась к двери. — Княжеский терем совсем неподалеку от нашего двора.Говоря это, Тетя Нежана открыла дверь и шагнула за порог горницы — в сени, остановившись, чтобы придержать дверь.Это было… … она явно ожидала, что я последую за ней. То есть мне по факту даже не дали выбора, меня фактически выставляли на улицу.— Тетя Нежана, — решила подать я голос. Бросив сумку на пол, я замотала головой.— Я не пойду.— Нельзя, Мила.— Я не пойду! — С нажимом повторила я. Бабулина сестра тяжело вздохнула… так и не посмев встретиться со мной взглядом.— Я слово дала, Мила.— Но я-то не давала, — я чувствовала поднимающуюся истерику и не могла с этим ничего поделать. — Почему вы хотите, чтобы я ехала куда-то с незнакомым мужчиной. Одна, ночью… — Это жених…— Прекратите! — закричала я. — Жених – это тот, с кем идёшь подавать заявление в ЗАГС. А вы говорите по незнакомого мне человека.— Мила, — всхлипнула тетя Нежана. Её спокойствие (судя по всему наносное) мгновенно разрушилось под моим коротким натиском. — Мы не можем ничего поделать, дочка… Остаётся только держать голову высоко. Ты сама разрешила ему войти, сама пригласила его в дом, сама приняла от него подарок, который нельзя вернуть … Бабушкина сестра, кажется, просто хотела объяснить причины, по которым у нас не оставалось другого выбора, кроме как подчиниться данному вознице слову. Только вот подчиниться предстояло мне — и только мне. Потому я восприняла слова тети Нежаны как обвинение.— А откуда я знала, что в моей родной деревне, оказывается, нельзя приглашать знакомых ( он ведь привёз нас со станции!) людей за калитку и уж тем более — о, ужас!!! —брать у них ягоды… Нет, подождите, даже не ягоды — ягоду — в единственном числе. Откуда я могла знать, что всё это запрещено? А, тетя Нежана!Бабушкина сестра, побелев, несколько раз молча открыла рот — как будто она не могла заставить себя произнести слова вслух.— Почему вы всё скрыли… почему никто — ни одна живая душа — не предупредила о той опасности, которая меня подстерегает? — Но ведь твой брат…—Мой брат попросил меня вернуться на станцию в тот же день, как я привезу детей обратно в деревню. Я и собиралась выполнить обещание — но разве моя вина, что в вашей деревне никого не было? Мне надо было оставить тройняшек без присмотра — и вернуться пешком на станцию?— Нет, конечно, — всплеснула руками тетя Нежана. — Но ты пойми, никто из нас не ожидал, что Глаша пойдет на такую мерзость . Подумать только, воспользоваться детьми для того, чтобы сбежать от мужа!— Я сейчас не про вашу невестку говорю, — замотала я головой. — А про то, что вы — вы все — молчали, когда можно было загодя предупредить меня об опасности!— Мила, пойми нас… твои родители, твоя бабушка и дед долго мучились, прежде чем принять это сложное решение. Ни один из них не хотел вешать на твою шею такой хомут долга.— Именно поэтому ты сейчас выпихиваешь меня на крыльцо с сумкой в руках, да? — усмехнулась я. — Не хомут, а нежданный муж.Тетя Нежана вздрогнула, будто ужаленная пчелой. — Мила… дочка… — и столько боли было в её голосе, что весь мой боевой запал сразу иссяк.— Это нечестно, тетя Нежана. — покачала я головой. — Нечестно. — Я понимаю, дочка…— Назар просил только не оставаться на ночевку… ничего другого.— Я понимаю, доченька, — тетя Нежана несколько раз участливо кивнула. — Твой брат понадеялся, что князь, если и почует тебя, не сможет перейти через врата днем — врата в вашем мире открываются только в сумерках… А потом, надо было спасать тройняшек.— Да, — кивнула я, вспомнив, как плохо себя чувствовали мои племянники. — Надо было спасать тройняшек. «Пашу, Мишу и Аришу».И любопытная эта штука жизнь — если бы вчера меня кто-то спросил, готова ли я пожертвовать собой ради детей, я бы тут же ответила да — ни раздумывая ни секунды. Жизнь любого ребёнка — даже не своего по крови, а просто любого незнакомого ребенка во много раз дороже жизни любого взрослого.Эта аксиома.Но… поднимая с пола свою сумку, в моём мозгу крутилась одна единственная эгоистичная мысль: а как же я? Неужели мной можно пожертвовать — и просто отдать меня тому, от кого вся родня прятала меня много лет?У тети Нежаны не было выбора — но чья в этом вина? Разве моя? И всё же именно я оказалась вынужденной жертвой, принесенной нашим родом в качестве расплаты за ошибки моих родных.