– Тогда
отправляемся?
Ощущаю
общее согласие, подбадриваемое желанием самой тьмы. Более не
задерживаясь, мы срываемся с места.
Четыре
маленьких смерча рассекают пустыню, оставляя за собой столбы пыли,
которая еще долго не может осесть на землю, словно с удивлением
застывая в воздухе.
Издалека
замечаем странное изменение на поверхности земли. Замедляем
скорость и постепенно совсем останавливаемся. Завихрения из нитей
тьмы опадают к ногам. Уже обыкновенным человеческим шагом мы
подходим к странной границе.
Здесь
пустынная земля становится совсем черной, словно по ней прошлась
огромная волна огня, сжигая все на своем пути, въедаясь в глубины
земли и безжалостно уничтожая любые проявления жизни. Не пыль и не
песок – пепел тихо шелестит под ногами, навевая далеко не радужные
ассоциации. Кажется, будто пожар пылал здесь очень давно, однако до
сих пор жизнь не вернулась в эти края. Трудно сказать, вернется ли
когда-нибудь. Прожженная насквозь земля теперь совершенно мертва и
хранит в себе воспоминания о чем-то непоправимом и страшном. Эта
мертвая чернота, начинаясь здесь, тянется далеко вперед до самого
горизонта.
– Как
ужасно, – шепчет Лина, бледнея от впечатляющего зрелища.
– Учитывая,
что это земли Повелителей Огня, нет ничего удивительного в том, что
когда-то здесь бушевал пожар, – говорит Стас.
– Или,
наоборот, удивительно. Ведь они могли остановить огонь и не
позволить ему все здесь уничтожить, – замечаю я.
– Значит,
они не пожелали этого делать.
Я
передергиваю плечами.
Да, здешние
аллиры любят огонь, но люди, самые обыкновенные люди не обладают
способностью аллиров, а потому для них такой чудовищный пожар мог
стать последним. В какой-то момент даже кажется, будто слышны стоны
боли и страданий, раздающиеся со всех сторон.
Встряхивая
головой, отгоняю неприятные мысли. В конце концов, мы ведь не знаем
наверняка, что здесь произошло. К чему строить предположения, от
которых нет никакого толку?
– Не знаю,
как вы, а я предпочел бы ночевать на обычной земле, не заваленной
пеплом, – наконец говорит Стас, прерывая молчаливое созерцание. –
Так что предлагаю скорей продолжить путь.
Мы вновь
окружаем себя вихрями тьмы и мчимся вперед. Более ясное восприятие,
которое дает тьма, теперь мешает.
Мрачная
атмосфера черной пустыни угнетает и подавляет. Теперь уже не
остается сомнений, что здесь произошло нечто ужасное. Животный
страх, неконтролируемое отчаяние, невыносимая боль, предсмертная
агония и сама смерть пропитывают это место, навеки став его
неотъемлемой частью.