Так семья оказалась в Чишмах, большом
и крепком селе, вставшем на ноги одним из первых. Жизнь брала свое,
тем более, за последние пять лет фон стал не таким уж и сильным.
Здесь противогазы не носили, и погреба давно превратились именно в
погреба. В городе, да, в городе хватало, пусть и зацепило его,
стоящего над рекой Белой, не так уж сильно. Били рядом, в
Оренбуржье, по Тоцкому и Донгузу, били и по республике, по каким-то
частям 2-ой армии. Но, все же, Уфу только зацепили, оставив людям
шанс. Говорили, что дальше к Уралу, леса бывшего заповедника
накрыло густо. И что жить там нельзя совершенно.
Ане было наплевать на многое. Ее мало
интересовало происходящее у Белорецка, Сибая или Учалов. Родившаяся
на третий год после огненного дождя с неба и выросшая с теткой,
девушка просто хотела жить. С мужем, старше ее в два раза и с
дочкой, которую теперь не осмотрит ни один врач. А что у нее под
платьицем растет светлая шелковистая шерстка? Ни Мишке, ни ей самой
она не мешала любить Леночку больше жизни. Но первая дрезина
оказалась не последней. И им снова предстояло уходить, предстояло,
пока…
За окном зашуршали, треснул сухостой,
притащенный из леска для растопки и сваленный в кучу у стены. Аня
затряслась, застучала зубами. Дождь ударил сильнее, стекло, уже
заметно, дрогнуло под напором. Любовно вырезанное стекло,
вставленное ее мужем и не закрытое тяжелыми ставнями. Пальцы до
хруста вцепились в кочергу, крюк еле слышно скрипнул по дереву,
когда Аня потянула ее к себе. Дура, клятая дура, чокнутая тупая
дура! Как можно было забыть закрыть ставни?! Миша,
Ми-и-и-ш-а-а…
Дядька мужа их не дождался.
Неожиданно умер, погиб на охоте, упокоившись в земле спокойных и
относительно сытых Чишмов. Так сказали соседи, немногочисленные и
угрюмые. На все вопросы Мишки никто так и не ответил ничего
путного. Домик, старенький пятистенок им отдали без споров. Муж
обрадовался, хмурился куда меньше обычного и сразу же взялся за
хозяйство. На Леночку, весело копошащуюся во дворе с пятилапой
Жучкой, соседи не обращали никакого внимания. Чуть позже,
познакомившись с жизнью села и самими односельчанами, Аня поняла
причину. Здесь хватало тех, кого в Новой Уфе СБ отправляла за
колючую проволоку, заставляя непосильным трудом искупать мутации,
уродства и отличия от «нормальных» людей.