- Надеррем ему зад! – заявила Ищейка
решительно.
- Хорошо, - скривился я. – Поищем
Некроморфа.
- Ты действительно слепая или что-то
видишь? – поинтересовалась Анна, наблюдая, как девочка быстро
сплетает нити из клубков.
- Грубые очертания. Все вокруг
заслоняют шевелящиеся нити, поэтому порой мне сложно
ориентироваться в пространстве. Раньше… я видела лучше. До того,
как меня забрал Институт.
- Тобой занимался Институт
Метафизики?
Девочка вздохнула и отложила
вязальные спицы. Некоторое время Двуликая молчала с хмурым лицом,
словно не желая вспоминать прошлое.
- В Усть-Корсе не так много
провидцев. Фактически, на тот момент я была единственной. Институт
забрал меня у родителей и принялся пичкать ядрами с концентратом,
чтобы усилить мои способности. И им это удалось: я стала лучше
видеть нити и неплохо разбираться в вероятностях. Вот только мое
обычное зрение значительно ухудшилось. А чешуя с руки
распространилась на половину тела.
- У тебя не самые хорошие
воспоминания об Институте? – заметил я.
- Они проводят множество разных
опытов над мета-людьми. Там же и Пересвет зародился, скорее всего.
Меня поместили в отдел, где занимались детьми. Доктор Азалия Ринко
и профессор Роберт Садовничий были нашими кураторами. Многие мои
соседи по палатам не прошли через процедуры, став одержимыми.
Расправлялись с ними без всякой жалости.
- Но рразве по закону мета-человеком
можно становиться не только с восемнадцати лет? – удивилась
Анна.
- На мета-инициацию ребенка не
возьмут, но спонтанные переходы случаются с детьми с такой же
периодичностью, что и со взрослыми.
- И как ты выбралась из
Института?
- Воспользовалась своей силой, выбрав
день, в который вероятность побега была наивысшей… Я видела, какие
ужасы творятся в застенках Института, который действует с одобрения
Центра и Корпуса. У меня нет доверия к властям Усть-Корсы. Они
оправдывают свои эксперименты высшим благом – развитием науки,
армии, безопасностью города. Но все это… просто мерзко. Если бы
шансы были высоки, я бы… устроила урок бессердечной гадине –
доктору Ринко, - процедила она.
- Бедняжка! Тебе черрез многое
пришлось пройти, - Анна прильнула к Двуликой и приобняла девочку,
лизнув в лоб.
Теперь понятно, почему
одиннадцатилетняя девчонка ведет себя словно прожженный ветеран
боевых действий. Да и ее суперсила накладывает свой отпечаток.
Оракулы всегда были не от мира сего.