Услышав родное верещание, Зинаида Козлова забыла и про «Просто Марию», и про мужа, погибающего мученической смертью на пылающем возу и завопила – тоже почти человеческим голосом:
– Караул! Убивают! Машку убивают!
Переполошив всю деревню, она бросилась на середину улицы и не промахнулась. Свинья временно замолчала – нести на себе Мишку с Зинкой, да еще верещать даже ей оказалось не под силу. Козлову теперь незачем было держаться за животное; Баранова делала это гораздо лучше него. Поэтому он вцепился в Зинку. А может хотел спихнуть ее с себя. Но как-то неудачно, потому что Зинка перестала кричать «Караул!» и застонала на всю улицу:
– О-о-о! А-а-а! Еще, Мишенька! Глыбже, Михаил Сергеич! Ванька-то, паразит, никогда так глубоко не доставал! О-о-о! А-а-а! И вот здесь тоже, и здесь тоже чешется!..
В это время на горящем возу Мария Козлова и Иван Баранов перестали сбивать друг с друга пламя и уставились почему-то на Сашку:
– Это какой такой Мишенька?!
– Это что за Михаил Сергеич?!
– Какой такой? – честно ответил им Сашка, – их у нас всего два, Михаилов-то Сергеевичей. Один – Горбачев – в Москве. А второй – твой, Мария – там, на твоей, Вань, Зинаиде.
Он махнул назад-вниз, а потом схватился руками за штаны, которые загорелись на самом интересном месте. Поэтому он не видел, как Козлова с Барановым переглянулись и пошли на него, как стая голодных волков на самый распоследний бюрократизм.
И загрызли бы!
Но в этом месте бывшая асфальтированная улица закончилась вместе с деревней у последнего, десятого столба, а грунтовая резко повернула направо – как раз перед прудом. Да что это за пруд у нас в деревне? Болото, а не пруд! Одно название. Воды даже по колено не будет – грязи, и то больше.
А из жителей в том пруду одни лягушки да пиявки. Неизвестно только, кто из них крупнее вырос. Вот наши герои это и проверили. Поворот-то только Яшка видел. Он повернуть успел. А остальные – прямиком в пруд!
Причем что интересно – сначала на своем длинном поводке в это болото влетели Мишка с Зинаидой верхом на свинье, отчего тонкий слой теплой воды выплеснулся на берег. Так что подкопченые Сашка с Ванькой, да Машка с половинкой столба летели уже в чистую грязь. Сверху все это безобразие присыпало остатками догоравшего сена. Пустая телега все таки вписалась в поворот вслед за мерином.