Я сделал непроницаемое лицо, что ещё
больше насмешило их.
— Сегодня же расскажу твою историю во
дворце дожа, — посмеиваясь и вытирая слёзы, он поднялся со скамьи,
— прости, но мне и правда пора. Не знаю, когда вернусь, но мне
нужно быть в Константинополе. Деньги можешь брать у мамы, она точно
не даст потратить тебе лишнего, как, например, это делают твои
дяди.
Оба взрослых обменялись понимающими
улыбками.
— А когда ты ответишь им? — я показал
на письмо в его руках.
— За меня ответит Контесса, — он
передал бумагу жене, — всё, обними меня, и я пойду попрощаюсь с
твоими братьями.
— Береги себя! — я обнял его за шею,
а он в ответ, растрепав мои волосы, направился к двери.
— Загляну к тебе позже, как провожу
отца, — одними губами прошептала мне мама, уходя следом за ним.
Когда оба вышли, с моего лица пропала
детская улыбка.
«Ладно, хотя бы так», — в мозгу
прокрутились мысли, и я остановился на том, что мне давно пора
позавтракать и ознакомить своих рабов с их расписанием.
Собрав заполненные листы со стола, я
направился вниз, в крыло прислуги. Лакеи низко кланялись при
встрече, когда я проходил мимо, я же искал охраняемые двумя
вооружёнными охранниками комнаты. Открыв первую нужную дверь и
увидев девушку, испуганно вскочившую с матраса на полу при моём
появлении, поманил её за собой пальцем, заводя во вторую комнату,
где тесно сгрудились мужчины.
— В общем, так, — я посмотрел на них,
чувствуя на себе внимательные взгляды, — зачитываю правила.
Подняв мной вчера написанный первый
лист на уровень глаз, я быстро его прочитал, надеясь, что те, кто
понимает венето, переведут или хотя бы донесут смысл моего крайне
простого послания:
— Неповиновение — десять плетей.
— Лень — десять плетей.
— Неподготовка к уроку — десять
плетей.
— Тупость на уроках — десять
плетей.
— Обучение меня не тому, о чем прошу,
— десять плетей.
— Вопросы? — я поднял голову.
Скептически настроенный норман, на
ломаной латыни поинтересовался:
— А кроме плетей, что-то ещё
будет?
— Да, возвращение на невольничий
рынок, если будешь меня бесить. Это понятно?
Он нехотя кивнул.
— Ну и напоследок, тот, кто серьёзно
отнесётся к делу и будет полезен, получит вольную и десять
шиллингов, — закончил я, передавая хилому студенту-французу кипу
листов, — здесь расписание для каждого. Раздай и смотри не
перепутай.