– От него до омоложения – громадная дистанция.
– Никакой дистанции! Механизм этого явления тождествен тому, что может замкнуть цепочку: рождение – младенчество – старость – младенчество, где второе младенчество заменяет собой смерть. Вы читали о том, как в Африке люди, проклятые колдуном, в ту же ночь умирали? Это явление аналогичного порядка: приказ мозга и мобилизация всех систем организма.
– Значит, можно приказать старческому телу: омолодись! – Лидочка вдруг поняла – ее собеседник безумен.
– И клетки его послушно и скоро изгонят из себя продукты старения, сделают сосуды вновь эластичными, глаза – зоркими, суставы – гибкими. А что в этом невозможного? – спросил Сергей.
– Только то, что этого не может быть. Жизнь необратима!
– Главное – поверить в очевидное, то есть видимое очами, а потом уже делать выводы. Когда я впервые, молодым врачом, столкнулся с этим феноменом, мне было еще труднее, чем вам. Но я поверил. И доказательства – в соседней комнате.
Лидочке показалось, что в глазах Сергея, как говорится, зажегся безумный огонь. Что теперь? Спасаться?
– Разные организмы в различных обстоятельствах обретают либо теряют такие способности. Все зависит от способности мозга повелевать функциями тела. А эти способности, как оказалось, безграничны. Моя же роль скромна. Я, зная, что и где искать, могу помочь телу.
Музыка за стеной оборвалась.
– Возьмем сына Евгении, – сказал Сергей. – Мальчику уже шестой год. Но он лежит в колыбельке. Физически ему меньше полугода.
– Вы хотите сказать, что проводите опыты над людьми? Я вам все равно не верю!
– Почему?
За дверью затопали.
– Он – чудовище! – закричал, как всегда останавливаясь в дверях, Фрей. – Вы читали роман Гюго «Человек, который смеется»? Компрачикосы! Вот именно! Кто дал вам право, чудовище, ставить эксперименты на людях?
– Вы ставили эксперименты над страной, Владимир Ильич, – ответил Сергей. – По какому праву вы делали это?
– Не смей! – замахал руками Фрей. – Забудь мое имя. Я не хочу, чтобы меня убили. Ищейки еще бегут по следу!
Казалось, что он отбивается от роя пчел.
– Я не убийца, – сказал Сергей. – Этот мальчик не может расти. С его болезнью дети не дотягивают до года. И конец. Я же удерживаю его в младенческом состоянии, ибо, как только его организм перешагнет через границу, соответствующую развитию годовалого ребенка, он умрет.