– И сколько же вы намерены продолжать… эту пытку?
– Вы сама чувствуете, что пытка – неточное слово. Ребенок не мучается. Я же жду, когда будет изготовлено лекарство от его болезни.
– А если это случится через сто лет?
– Будет решать мать.
– У вашей Женьки в голове солома! Неужели вы на самом деле доверяетесь ей? – Фрей был возмущен.
– Я слежу за исследованиями, – сказал Сергей. – И убежден, что результаты будут получены уже в ближайшие годы.
Говорил Сергей нехотя, словно этот диалог повторялся не впервые и Сергею не удавалось убедить самого себя.
– Там есть второй ребенок, – произнесла Лидочка. – Это тоже неизлечимая болезнь?
– Нет, другая проблема. Тот ребенок не может стать большим, он не хочет.
– Вы шутите?
– Возможно, в один прекрасный день я его задушу, – пообещал Фрей.
– Помолчите, – отмахнулся Сергей. – Мне самому не все понятно.
– Вам хорошо. Вы гормон знаете! – крикнул Фрей. – Чуть что – помолодеете, жену молодую возьмете. Я знаю, у вас все готово. Другие помрут, а вы наших внучек будете бесчестить!
– С меня этой жизни хватит, – усмехнулся Сергей. – Я пожил достаточно.
– Врешь! Самому скоро сто лет, а крепкий, как боровик!
– Если бы я мог ввести гормон по желанию… неужели я бы не спас Галину? Но решаю не я. Решает сам организм перед лицом смерти. Или страха, сопоставимого со смертью.
– Может, ты и не хотел ее спасать, – сказал Фрей и отступил к двери, словно испугался, что Сергей его ударит. – На молодой хочешь жениться.
Но Сергей вовсе не рассердился, он пропустил обвинение Фрея мимо ушей.
– Гормон, синтезированный мной, не может стать просто лекарством. И я убежден, что запрет на это лежит в самой природе жизни, – сказал он.
– А как же младенцы? – спросила Лидочка.
– Да, младенцы! – подтвердил Фрей.
– Здесь работают механизмы, которые включаются раньше, чем просыпается сознание. Я могу помочь младенцу. Но не взрослому. И не спрашивайте меня – как и почему. Я уверен только в одном – я старался выйти за пределы дозволенного человеку. Это слишком опасно.
– Но будут другие люди, другие ученые, – сказала Лида.
– Возможно, – ответил старик. – Надеюсь, это случится, когда нас с вами уже не будет на свете.
– И вы храните это в тайне?
– Разумеется. Как любой человек, владеющий пробиркой с бациллами чумы. Я могу разбить ее или закопать.