— ...повелеваю! — так, я что-то
пропустил? Перевод шел уже синхронно, и я подобрался, чтобы узнать,
что там Иван приказывает сделать. — Собрать войско и направить на
Тверь. Спросить с разбойника Михаила за его слова, и ежели
подтвердятся опасения, что донесены были до моего престола, то
взять город в осаду до полной сдачи его. Воеводою назначаю сына
моего Ивана, прозванного Молодым.
Сидящие рядом и напротив меня бояре
закивали головами, говоря про то, что это дело, и что освободитель
Руси от татар — это в общем-то хороший выбор для такого благого
дела. Я обернулся, ища глазами Ивана Молодого, и только сейчас
заметил, что все, как один, включая самого Ивана третьего, смотрят
на меня. Невольно нахмурившись, я повернулся к своему соседу,
молодому чернявому парню, который прошептал едва различимо и едва
шевеля губами.
— Ну чего же, княже, садиш, поклонись,
благодарение скажи отцу за довершие велико...
Я же в тот момент так растерялся, что
с трудом сумел понять, что он говорит. Воздуха, которого и так не
хватало, начало не хватать просто катастрофически, вдобавок ко
всему мой внутренний переводчик, кажется, совсем отключился, потому
что чернявый говорил что-то еще, но понять его я не мог, как ни
вслушивался в его шепот, с трудом пробивающийся через гул крови в
ушах. Когда же я, наконец, понял, что происходит то почувствовал,
что бледнею, несмотря на стоящую вокруг духоту, потому что
происходящее явно выходило за рамки того, что могло произойти в
моем воображении. Я себя отлично знаю и ничего иного, кроме роли
стороннего наблюдателя, я никогда не выбрал бы для себя, и мое
подсознание это тоже прекрасно осознавало. Но все смотрели на меня,
и делать что-то был нужно, поэтому я поднялся на ноги и тут же чуть
не упал, потому что стоять оказалось... непривычно. Это еще что за
фокус? Почему я чувствую, что, если сделаю хоть один шаг, то ноги
сразу же подкосятся и я рухну прямо к подножию трона? Тем не менее,
взяв себя в руки, весьма относительно, надо сказать, я открыл было
рот, чтобы действительно поблагодарить за доверие и снова сесть на
свое место, чтобы не упасть, но тут понял, что не смогу с ходу
выговорить те слова, понимать которые вроде бы и понимаю. Наконец,
посмотрев на Ивана, который следил за мной невольно нахмурившись, я
сумел промямлить.