— Папа может... — Удовлетворенно оскалившись
прокомментировал я это дело, тотчас переходя к разработке пальцев
уже указательных. — Папа может, всё, что угодно... Только мамой,
нахрен мамой, он не может быть...
Указательные пальцы...
Средние...
Безымянные...
Мизинцы...
Меня сложно было назвать особо сентиментальным, однако,
когда, спустя еще чёрт его знает сколько времени, я осознал, что,
теперь хотя бы могу элементарно сжать руку в кулак, то реально чуть
не прослезился. Как же мало оказывается надо человеку для
счастья... Но, впрочем, радоваться вновь было ещё слишком
рано.
Я, мимоходом покосившись в первую очередь на того...
Верующего, буквально гипнотизирующего меня сейчас взглядом
верующего, шумно выдохнул, и перешел к разработке
запястий.
Вверх — вниз...
Влево — вправо...
Отлично. Теперь давай попробуем немного
быстрее.
Вверх — Вниз...
Влево — вправо...
А теперь ещё быстрее...
— Что-то не так? — Тем временем явно собравшись с духом
осторожно поинтересовался у меня тот самый холоп, тот самый мужик,
а скорее даже парень, которому я невольно приклеил кличку «Монах».
— Что-то, не…
— Ну, что вы, сударь. — Переходя к тренировке уже
предплечий с откровенным сарказмом прервал его я. — Сами же видите,
что всё очень даже «так». Всё более, чем прекрасно, и лучше быть не
может.
— Шутите... — Задумчиво прошептал тот. — Это хорошо, что
вы шутите. Если вы шутите, значит вы... Не совсем злой. И это... —
Он выдержал довольно длительную паузу. — Вы, если что, простите
меня за те вопли, ладно? Просто... Просто ваши слова, они заставили
меня задуматься, и... Если я, действительно покаявшись во всех
грехах, по-прежнему остаюсь здесь, по-прежнему остаюсь в аду,
значит, было в моей жизни что-то такое, что я... Не осознаю, как
грех, и...
— Исповеди не интересуют. — Снова прервал его я, и
более-менее удовлетворившись нынешней подвижностью своих верхних
конечностей перешел к разработке конечностей нижних, потому как на
одних только руках далеко не уползешь:
— Нет, если тебе свободные уши нужны, то... — Я в меру сил
кивнул в сторону ближайшей расположенной справа от меня горы слизи,
с торчащей оттуда башкой какого-то азиата. — Ему вон можешь и по
плакаться. Так и быть, разрешаю. А конкретно мне, конкретно на
тебя, конкретно сейчас глубоко насрать. Просто насрать, понимаешь?
Мне на вас всех сейчас глубоко насрать.