— Ужасный запах, — поделилась своим
мнением девушка, наблюдая за мной с некоторой злостью в глазах.
— Отличный вкус, — промычал с набитым
ртом, понимая, что придет момент, когда она
будет есть и полусырое мясо. И пропадут все принципы
про бедных животных, про животные белки и остальное. Ната молча
встала, отходя за нагромождение.
— Далеко не уходи, подглядывать не
буду, — крикнул ей вслед, представляя, как перекосило
ее лицо после моих слов.
Вернувшись, Ната молча устроилась на
краешке, натянув вторую шкуру. Почистив свой импровизированный нож,
тоже прогулялся. Вернувшись, застал девушку спящей: усталость ее
вырубила мгновенно. Хорошо накрыв ее шкурой, включил на своем и
Натином комбинезоне защитное поле Третиньяка и пристроился под
шкурой на расстоянии.
Проснулся от того, что на лице
почувствовал что-то чужеродное: во сне Ната перекатилась на бок,
прижавшись ко мне. Ее левая рука лежала прямо на моем лице,
перчаткой закрывая рот. На востоке начало светлеть небо, ночь
выдалась без звезд. Где-то далеко на севере полыхали разноцветные
огни, переливаясь и меняя цвет. Полярное сияние! С орбиты мне
приходилось его видеть, но с Земли такое видел впервые.
— Ната, пора вставать, — аккуратно
переложил руку девушки.
— Еще немного, ма, — девушка
прижалась ко мне плотнее и через секунду перестала дышать.
Проснулась, — догадался я, пытаясь предугадать реакцию. Дыхание
возобновилось, и, словно нехотя, девушка слегка отодвинулась,
поворачиваясь на бок.
— Ната, — уже громче позвал я, — нам
пора идти.
— Встаю, — сонно протянула девушка,
приподнимая голову.
— Давай по-быстрому позавтракаем,
умоемся, пи-пи и выходим в путь. — Оставив мои намеки без ответа,
она окончательно поднялась и стала умываться снегом
буквально в паре метров от лежки. Завтрак не занял много времени, и
пока восток продолжал светлеть, мы тронулись в путь, держа курс на
светлеющий кусок неба.
Первые полчаса мышцы побаливали, но
потом все пришло в норму. Даже Ната, судя по всему, смогла
справиться с неприятными ощущениями, порой ускоряясь, опережая
меня. Разогревшись, я и сам почувствовал, что готов идти куда
быстрее: вещмешок сегодня казался легче. Приходилось сдерживать
себя, чтобы не ускоряться. Пройдя шестнадцать километров, мы
остановились на отдых. Как и вчера, отдых