К обеду встретилась вторая трещина, а
чуть позже разломы льда стали встречаться повсеместно, затрудняя
движение. Берег уже был виден хорошо: серая полоска скал
протянулась с севера на юг. Но вот продвижение к нему шло
черепашьими темпами из-за встречающихся трещин и разломов. Первый
небольшой участок чистой воды встретился примерно в двух километрах
от берега, пришлось забирать влево на север, чтобы обойти этот
участок. Чем ближе становился берег, тем больше встречалось
участков свободных ото льдов.
Мы находились в пятистах метрах от
берега, когда очень сильный шум заставил оглянуться: лед тронулся.
Огромные льдины наползали друг на друга, опрокидывались в воде,
формировали торчащие в разные стороны глыбы.
— Ната, бежим! — нетронутый участок
льда в несколько сот метров простирался до самого берега. Мы
побежали, ноги утопали в рыхлом снегу, шуба мешала, а вещмешок бил
по плечу. С треском справа от нас зазмеилась трещина, устремившись
к берегу. Я взял немного влево, посмотрев, где Ната: девушка
отставала метров на десять. Скинул скорость, и когда она
поравнялась со мной, схватил с ее плеча вещмешок. Ната сразу
вырвалась вперед, забирая у меня оба копья. Вторая трещина, пройдя
между моими ногами, испугала не на шутку. До берега оставалось
несколько десятков метров, когда прямо по курсу раскололся лед.
Ната не останавливаясь перескочила трещину, а я притормозил: с
двумя вещмешками и в тяжелой шубе мне так не прыгнуть, два куска
льдины расходились в стороны. Размахнувшись, перебросил один за
другим вещмешки:
— Бери их и выходи на берег!
— А ты?
— Обойду трещину, давай, Ната,
быстрее, твою мать! — заорал на девушку.
Та рванулась и, волоча мешки по
снегу, но не бросив копья, медленно побежала к берегу, до которого
оставалось около двадцати метров. Ната успела: едва она выскочила
на берег, как паковый лед, по которому она пробежала, начал
становиться на дыбы.
— Макс, — пронзительный голос Наты
прорвался через треск и грохот ломающегося льда. Для меня
единственный путь на сушу — вернуться немного назад в море и обойти
трещины с северной стороны: там еще сохранились участки льда
большой площади.
Развернувшись, я побежал в море,
пробежав около ста метров, свернул на север, по дуге обходя
трещины. Дважды пришлось перепрыгивать новые возникшие прямо передо
мной трещины. Льдины ломались, лезли друг на друга, но между ними
сохранилась извилистая дорожка, по которой я устремился к берегу.
До берега уже оставалось рукой подать, меньше десяти метров, когда
кусок льдины под ногой перевернулся. Со всего размаха я полетел в
воду, где льды продолжали крушить себе подобных.