До сих пор спуск батисферы проходил гладко и без отклонений, но внезапно шар пронизала сильная дрожь. Б-3 сначала приподняло, потом опустило. Кейн, широко раскрыв глаза, огляделся, словно ожидал, что море ворвется сквозь стены батисферы.
Завала в микрофон обратился к вспомогательному судну:
– Пожалуйста, перестаньте дергать Б-3, это не игрушка на веревочке.
Под судном прокатилась необычно большая волна, и трос неожиданно провис. Оператор заметил эту перемену и увеличил мощность мотора лебедки.
– Извините за качку, – сказал Остин. – Трос провис, и мы слишком быстро попытались его выбрать.
– Неудивительно, учитывая, какой он длины.
– Ну, раз уж вы сами затронули эту тему, может, взглянете на эхолот?
Завала посмотрел на шкалу и тронул Кейна за плечо. Тот отвернулся от иллюминатора и увидел, что Завала пальцем тычет в прибор.
Три тысячи тридцать футов.
На два фута больше глубины погружения первой батисферы.
Челюсть у Кейна отвисла практически до кадыка.
– Мы на месте! – провозгласил он. – Глубина больше полумили.
– И трос почти кончился, – подтвердил Курт Остин. – Морское дно в пятидесяти футах под вами.
Кейн и Завала обменялись рукопожатием.
– Не могу поверить, – проговорил Кейн, раскрасневшийся от волнения. – Хочу, воспользовавшись моментом, поблагодарить бесстрашных Уильяма Биба и Отиса Бартона, – продолжил он. – Мы все идем по проложенной ими тропе. То, что мы сделали сегодня, – дань их мужеству… Сейчас мы какое-то время будем заняты съемкой морского дна, поэтому ненадолго отключаемся. Вернемся к вам, когда будем подниматься.
Они отключили телепередачу и прильнули к иллюминаторам, снимая необычных существ, которых привлек свет батисферы. Наконец Завала проверил, сколько времени они провели на дне, и сказал, что батисфере пора подниматься.
Кейн улыбнулся и показал наверх.
– Тащи.
Завала вызвал по радио Остина и сказал, что они готовы к подъему.
Б-3 слегка качнулся, вздрогнул и дернулся из стороны в сторону.
Завала оттолкнулся от окна и сел.
– У нас тут внизу толчки, Курт. Снова волнение на море? – спросил он.
– Море гладкое, как зеркало. Ветер стих, волн нет.
– Джо, – крикнул Кейн, – вот она опять… чудовищная рыба!
Он показал пальцем на окно.
По краю столба света от прожектора прошла тень и повернула к батисфере.
Завала прижался лицом к иллюминатору, и волосы у него на голове зашевелились. Он смотрел в три светящихся глаза, расположенных треугольником – один наверху, два внизу.