- А как же, – Буба кивнул, – случилось. Еще как случилось.
- Расскажите, пожалуйста, подробно, – Фигаро положил локти на
стол, нависая над кружкой пива, как ястреб над пичужкой. – Только
очень Вас прошу: подробно! Даже если что-то в тот момент показалось
Вам неважным, рассказывайте про это тоже.
Буба отхлебнул пива, пососал рыбу и передернул плечом.
- Да нечего тут рассказывать. Чистил я, значит, рамы. Краску
старую сдирал, думал перед зимой окно перекрасить. Солнце, помню,
уже садилось. И тут гляжу – стоит внизу под домом какой-то тип и
пялится на окно Марко – оно как раз на углу, получается.
- Стоп! Что за тип? Как выглядел?
- Ну-у-у… Высокий, вот как господин Гастон, только чуток повыше.
Плащ на нем черный, такой, знаете, как инквизиторы носят. Только у
них аккуратные и с нашивками, а у этого – как мешок. Старый,
пыльный… Шляпа с широкими полями, тоже черная. Лица из-под шляпы не
видно, только нос торчит. Странный тип до жути. Минуты три так
простоял и хоть бы пошевелился. Уж не знаю почему, но меня прям
мороз по шкуре продрал. Потом гляжу – пошел за угол. Думаю –
неужто, спаси Господи, к Марко в гости? Родич, может, какой?
- А потом?
- Что «потом»? Потом я постоял, послушал – тихо, ну и давай
опять окно драить. Только слышу – минут пять прошло, не больше –
какая-то возня у меня под дверью. Ну, я дверь открываю – стоит. Тот
самый, в черном балахоне и как раз у Марко под дверью. В коридоре
темень – глаз выколи, а ему хоть бы хны. И что-то делает такое
непонятное… в замке, что ли, копается? Я ему говорю: «Почтенный,
Марко дома нет. И не будет, потому что он, давеча, того… этого…» А
тип этот жуткий поворачивается и уходит. И вижу: поднимается по
лестнице на третий этаж. Ну, тут мне совсем как-то не по себе
стало. Закрыл я дверь, закрыл окно, ставни опустил и вылакал с
нервической трясучки полжбана водки. Вот и все, такие, значица,
пироги с котятами.
- А почему он Вас, собственно, так напугал? Может быть, это был
просто постоялец Фрюка? Ну, с третьего этажа? Ошибся в темноте,
перепутал двери… Сами знаете, как оно с пьяных глаз бывает.
Буба снисходительно усмехнулся и помотал головой.
- Да нет у Фрюка никаких постояльцев, кроме нас с Марко. А
теперь, почитай, я один и остался. Кто ж к этой старой заднице-то
на постой встанет, кроме как по безнадеге? И нет у Фрюка никакого
третьего этажа. Был, да весь выгорел. Пожар там был, понимаете? Так
теперь старый сквалыга чуть шорох в трубе услышит, сразу за пеногон
хватается. Хотел было вообще котельную закрыть и замуровать, но я
ему запретил… Ну, как – «запретил» : поднес кулак ему к морде и
сказал, что ежели у меня поутру седалище к кровати станет
примерзать, так он на свое вообще месяц сесть не сможет… Ну вот, а
третий этаж после пожара, все-таки, замуровал. Чтобы, понимаешь,
нищие туда не лазали спать. Там после лестницы – каменная
кладка.