Григорий
говорил что-то еще, оправдываясь и увещевая. А затем как-то незаметно перевел
разговор на тему прелестей Машеньки. И спустя некоторое время девушка, простив
молодого человека, уже позволила ему себя поцеловать. А далее она, так и сидя
на коленях Чемесова, пылко отвечала на его поцелуи пухлыми губками, обвив его
шею руками. А он, воодушевленный и окрыленный тем, что девушка смилостивилась,
шептал ей о том, как она желанна и нежна. Уже стянув с ее плеч шаль, Григорий
смело ласкал пальцами шею и выступающие над низким вырезом платья грудки, то и
дело сжимая приятные округлости девушки. Она же, опьяненная его близостью и
словами, позволяла ему делать все, что он хотел, и лишь нежно целовала губы и
лицо, трепеща всем телом в его объятиях. В какой-то миг Григорий, решив, что
настал тот самый момент, когда он может полностью подчинить себе эту наивную
пташку, чуть отстранился от ее губ и страстно прошептал:
— Вы так сладки
для моего сердца, Машенька. Мне даже кажется, что я люблю вас.
Девушка замерла
от его слов. И внимательно чистым искренним взором посмотрев в его карие,
невероятно красивые и любимые очи, пролепетала:
— Это правда?
— Ну да, я
думаю, что это действительно так, — кивнул Чемесов, прекрасно осознавая, что не
любит ее, но понимая, что ради порученного ему дела готов это сказать. Так как в
голове Григория давно родился некий план, как заставить девушку сделать то, что
было надобно. Он знал, что после того, как он полностью соблазнит Машеньку и
завладеет ее телом, она станет более послушной и покладистой. Ибо, потеряв
девственность, будет полностью зависеть от его милости и ждать, когда же он
женится на ней. И тогда можно будет вертеть ею, как ему вздумается. Так думал
Чемесов в эту секунду и потому вновь заставил себя повторить свои лживые слова.
— Да, именно так. Я люблю вас, Маша.
Лишь на мгновение
замерев от счастья, девушка сама впилась губами в рот молодого человека,
страстно поцеловав его, а затем как-то по-детски рассмеялась. Спустя миг она
отстранилась и невольно обвела радостным взором окружающие их чудесные
раскидистые растения и цветники. Птицы, жившие в оранжерее зимнего сада, громко
выводили свои трели. Вечернее солнце пробивалось ослепляющими лучами через
огромные окна и согревало своим теплом. В воздухе как будто витали любовь и
счастье. Девушка уже представляла, как Григорий нынче скажет, что будет просить
ее руки у батюшки и уже вскоре они поженятся. И заживут одной семьей. И он,
Чемесов, такой красивый, эффектный и притягательный непременно станет ее мужем
и зачнет в ее лоне много детей.