— Вы тоже очень
дороги мне, Григорий Петрович, — ответила счастливо она.
— Могу я прийти
сегодня ночью к вам в комнату, Машенька?
— Ночью? — спросила
девушка страстно дыша, еще опьяненная ласками Чемесова.
— Да, моя
красавица, ночью. Мне надобно поговорить с вами об одной очень важной вещи.
Со
стопроцентной вероятностью Маша знала, что Григорий намерен обсудить с ней дату
венчания и то, как лучше поговорить с ее отцом. И оттого смущенно, но воодушевленно
произнесла:
— Хорошо, приходите,
Григорий Петрович. Я буду ждать вас после девяти…
— Я непременно
приду, моя красавица, — проворковал он и вновь впился в ее губы, довольный тем,
как все хорошо устроилось, и что уже вскоре он получит от девушки то, что ему
надобно. А ее сладкое девственное тело будет приятным подарком в его важном
деле.
Заранее
заготовив нужные речи и слова, Чемесов, едва Машенька распахнула перед ним
дверь, прямо с порога заключил девушку в объятья и проворковал:
— Любовь моя. Я
так долго ждал этого.
Девушка не
успела опомниться, как оказалась в омуте его пылких губ и нетерпеливых рук,
которые ласкали и разминали ее тело. Непонятно как Машенька уже через несколько
мгновений очнулась на постели. Небольшой испуг девушки был подавлен неистовым
напором молодого человека. Шепча о ее красоте и соблазнительности, Григорий
проворно начал стаскивать с нее легкое домашнее платьице, которые было надето
на девушке без корсета и нижних юбок.
Все произошло
быстро и неожиданно. Машенька предполагала, что интимная близость может
произойти сегодня, и оттого готовила для Григория убеждающую речь о том, что
хочет сохранить свою чистоту до свадьбы. Но одурманенная пылкостью и страстными
речами молодого человека, она, опьянев от его близости, позволила ему зайти
дальше в своих горячих ласках. И Чемесов, воспользовавшись ее замешательством и
неистовой влюбленностью, проворно овладел ее телом, лишив девушку нежной
невинности и став ее первым мужчиной.
Когда Маша
пришла в себя от напора Григория, она отметила, что молодой человек лежит между
ее раскинутых ног и не двигается, а его широкие плечи возвышаются над нею. Он в
упор смотрел в ее лицо, смущая горящим и каким-то собственническим взором. И
девушка, еще помня его стремительные движения в своем лоне несколькими минутами
ранее, смущенно отвернулась, уткнувшись лицом в его запястье. Между ног саднило
и было невозможно влажно. И она понимала, что Григорий теперь лишил ее чистоты,
и она стала его любовницей. Однако этот факт хоть и смущал девушку, но не
настолько, чтобы сильно переживать, ведь она знала, что Гриша любит ее и вскоре
они поженятся. За несколько месяцев службы при дворе девушка слышала не одну
такую историю о том, как девицы-фрейлины отдавали свою чистоту женихам накануне
свадьбы и потом даже не сожалели об этом.