— Она
привлекает тебя? — спросила тоном инквизитора княгиня и, облизнув пересохшую
верхнюю губу, плотоядно уставилась на молодого человека. — Нравится она тебе?
Чемесов замялся,
невольно отметив недовольство княгини.
— Не то чтобы
нравится, — соврал он и, придумав правильный ответ, добавил: — Просто мне жаль
ее. Она так молода. Ей ведь только восемнадцать исполнилось.
— Молодость — единственное
ее преимущество, — желчно процедила княгиня, про себя добавив слова «передо
мной». Однако по тому, как засуетился Григорий, и как быстро он опустил
загоревшийся вмиг взор, княгиня сразу же поняла, что он влюблен в Озерову. Тут
же занеся девушку в список своих соперниц за расположение молодого человека,
княгиня в душе мгновенно вынесла Озеровой смертный приговор. Но она понимала,
что надо усыпить бдительность Чемесова, чтобы их тайное мероприятие не сорвалось.
Если все пройдет хорошо, она устранит Зубова и заслужит тем самым благодарность
и почести Потемкина, уже потом, когда Озерову, конечно же, поймают и арестуют, она,
Екатерина, сделает все, чтобы девчонку уморили в тюрьме. Чемесов, конечно, тоже
может оказаться под арестом, размышляла княгиня, но его-то, имея безграничное
влияние на государыню, она сумеет вызволить из тюрьмы. Но всего этого она не
собиралась озвучивать молодому человеку и высокомерно заметила: — Я постараюсь,
чтобы Озерову не заподозрили.
— А если все же
ее арестуют?
— Тогда, наш
орден сделает все, чтобы вызволить ее из тюрьмы. Ведь она послужит общему делу.
— Это хорошо, —
с облегчением заметил Григорий и чуть улыбнулся княгине. — Значит, вы обещаете,
Екатерина Семеновна, в опасном случае заступиться за Машу?
— Ты
сомневаешься в моих словах? — уже недовольно буркнула княгиня, раздраженная
тем, что мальчишка так яро защищает эту девчонку, которая не заслуживает его
благосклонности.
— Нет, но…
— Все,
довольно, — прервала его княгиня. В этот миг карета остановилась у казарм, и Екатерина,
отметив это, добавила: — Я пришлю посыльного с письмом и дальнейшими
указаниями.
— Слушаюсь, ваша
светлость, — кивнул Чемесов.
— А теперь
ступай, — велела властно княгиня и отвернулась к окну, более не желая смотреть
на неблагодарного Григория, для которого она столько сделала, а он, видите ли,
переживал за эту смазливую Озерову, которая едва появилась при дворе.