— Хотя, Маша, я
думаю, ты можешь отказаться от всего этого.
— Ну как же,
Гриша? Ты же сказал, что Зубов угрожает тебе, и другого выхода нет.
Нахмурившись,
Чемесов отчетливо понял, что более нельзя вливать сомнения в чувствительную
душу девушки, а то она и вправду откажется от всего этого тайного плана. Но он
помнил, кто поручил ему это, и опасался, что влиятельные люди могут
разгневаться. А ведь Чемесов надеялся на их дальнейшее покровительство и
быстрое продвижение по службе, обещанное ему за удачный исход щекотливого дела.
Тут же его железная воля отсекла ненужные сомнения, и он тихо твердо произнес:
— Если ты
поможешь мне, Маша, я буду век благодарен тебе.
— Я же обещала,
— кивнула с горячностью девушка и, взяв в руки коробку и переставив ее под
кровать, добавила. — Я все сделаю, Гриша, как ты просишь. Ведь я боюсь за тебя.
— Да, и
запомни, никто не должен тебя видеть.
— Я понимаю.
Она повернулась
к нему, Чемесов проворно заключил девушку в объятия и, уткнувшись лицом в ее
мягкую волнистую чуть напудренную прическу, глухо сказал:
— Будь осторожна
и бери все только перчатками.
— Да, я поняла.
— И еще. У тебя
будет всего восемь дней, далее яд потеряет силу.
— Хорошо, —
кивнула она. Она подняла на него глаза и, видя его напряженное лицо и мрачный
взор, тихо добавила: — Я все сделаю, Гришенька, не волнуйся. А после уже ничто
не помешает нам быть вместе, ведь так?
— Да, — кивнул
он и как-то печально улыбнулся.
Она расцвела в
ответ и приникла губами к его подбородку.
— Я хотела тебе
открыться, Гриша.
— В чем же? —
спросил напряженно он, все еще не в силах расслабиться от мысли, что подвергает
эту наивную, юную пташку такой страшной опасности. Совесть, которая отчего-то
проснулась в душе Григория в последние несколько дней, не давала спокойно
воспринимать эту ситуацию.
— Я тяжела, —
пролепетала Машенька так тихо, что он почти не расслышал. Чемесов тут же
обхватил пальцами подбородок девушки, приподняв ее лицо. Вперив напряженный
жесткий взор в ее глаза, он выдохнул:
— Ты ждешь дитя?
— Да, Гриша,
уже два месяца…
— Машенька,
красавица моя, как же так? — неприятно удивился молодой человек, опешив от слов
девушки. Чемесов напрягся всем телом, осознавая, что эта связь, которая была
задумана его покровителями с целью устранения Зубова, нынче еще осложнилась тягостью
Озеровой. Тут же все существо Григория в негодовании возмутилось, он понимал,
что не желает жениться на девушке. Ведь он и соблазнял ее только с определенной
целью. Но его сердце отчего-то сильно застучало и затвердило, что Машенька
далеко не безразлична ему, и что его долг как порядочного человека непременно
взять ее замуж. Отметив на лице молодого человека сомнения, мрачность и
напряженное размышление, девушка тихо спросила: