— Ты не рад?
Чемесов долго
молчал, не зная, как ответить на этот вопрос, отчего-то ощущая в душе два
противоречивых чувства. Он не был в восторге от ее теперешнего положения и
признания, но в то же время осознавал, что ни девушка, ни ребенок не виноваты в
настоящем положении вещей. И только он сам был повинен во всем. Он должен был
сдерживать свои порывы и контролировать ситуацию, как от него требовала княгиня
Д. Но он в последние месяцы так увлекся прелестницей Машенькой, что совсем
забыл про осторожность и с каждой последующей неделей думал о задании как о
некоем неприятном недоразумении, которое решится само собой. Но в прошлую неделю
княгиня велела надавить на девушку, и по ее указке он так и сделал. И сейчас
Маша была безмерно влюблена в него, в тягости, и в то же самое время он отдавал
ее, словно на заклание, ордену, в котором состоял, и в котором княгиня Д.
занимала ведущее место и требовала от него осуществления плана. И все эти
гнетущие мысли в этот миг терзали, жгли и мучили молодого человека, он не знал,
как все это разрешить наилучшим образом.
Григорий
скорчил трагичную мину и глухо произнес:
— Отчего же, я
рад, но это все так неожиданно.
— Я тоже
испугалась, когда лекарь сказал мне об этом. Но ведь мы, наверное, должны
пожениться?
— Ну да,
конечно, — кивнул он. — Но ты понимаешь…
— Да, я знаю. Сначала
я должна отнести платок, а потом уже и венчание. Так? — спросила она так наивно
и просто, что Григорий похолодел до кончиков пальцев ног.
— Так, — глухо
вымолвил он, более не в силах смотреть в ее чистые прелестные глаза, понимая,
что сам лицемерит, врет и использует ее. Но если он откажется теперь от
выполнения задания ордена, задания, которое они так долго готовили, властелины
этого ордена не только лишат его всех званий и денежного содержания, но и
навсегда закроют дорогу в высшие круги знати. И уже более никогда ему не
представится возможность возвыситься и занять должность при дворе. Желая забыть
все это жуткое, прекрасное, опасное и сладостное настоящее, Чемесов впился ртом
в губы Маши и сильно прижал ее к себе. Лишь спустя несколько минут, ощущая
сильное возбуждение, он тихо прошептал у ее губ. — Все у нас будет, красавица
моя, я обещаю тебе…
— Гришенька, я
люблю тебя, — ответила счастливо девушка.