Едва достигнув
первой комнаты императрицы, которая являлась гостиной, Маша осторожно
приоткрыла дверь и окинула взглядом залу. Та была пуста. Два камердинера
Екатерины Алексеевны сегодня были отпущены в увольнение до вечера, а третий,
Михаил Иванович, немного приболел и должен был появиться только к обеду. Об
этом знала Маша, именно оттого выбрала теперешнее утро для осуществления
неприятного дела.
Она быстро
прошла в гостиную в золотистых тонах, приблизившись к книжному шкафу, вытащила
коробку и спрятала ее на одну из полок за книги. Далее девушка, захватив
сверток с платьем, унесла его обратно в свою комнату. По дороге она встретила
пару слуг, которые в этот утренний час уже сновали по дворцовым коридорам, не
обращая на нее никакого внимания, и лишь молча кланялись ей.
Уже к восьми
девушка вновь вернулась в гостиную государыни. Пройдя в кабинет, Машенька
присела на бархатный стул, ожидая, когда от императрицы выйдет приближенная
фрейлина, которая помогала Екатерине Алексеевне совершать утренний туалет.
Через полчаса из будуара императрицы появился Платон Зубов. Как и обычно,
надушенный и при параде, в своем камзоле с бриллиантовыми пуговицами, с
напудренными темно-русыми волосами и жеманной, развязной улыбкой на устах, он
медленно оглядел Машу и напыщенно произнес:
— Вы, дорогуша,
как обычно, точны, словно часы.
— Добрые утро,
Платон Александрович, — сказала почтительно Маша, чуть наклонив голову.
— Но толку от
этого нету. Императрица еще не одета.
— Ничего я
подожду, сколько потребуется, — спокойно ответила Маша, поднявшись на ноги и
отходя к окну, делая вид, что общество Зубова не занимает ее более.
Платон же
скорчил кислую мину и медленно направился к выходу из кабинета. Однако, едва
сделав пару шагов, он, не в силах сдержаться, вымолвил:
— Ваша
надменность и высокомерие, госпожа Озерова, уродуют прелестные черты вашего
лица и нрава и делают вас некрасивой.
Она резко
обернулась и вперила в лицо молодого человека внимательный, холодноватый взор.
В последнее время Зубов постоянно пытался уколоть ее словами, едва они
встречались наедине или на людях. Да, это было нечасто, пару раз в неделю, но
все же ей казалось, что Платон ищет повод, чтобы сказать ей нечто
нелицеприятное и обидное, понимая, что при его нападении Маша не может ответить
тем же. И девушка прекрасно знала, отчего Зубов травил ее. За ее холодность и
за то, что она отказала ему во внимании еще два месяца назад. Но девушка не
сожалела об этом, так как не собиралась ставить на одну чащу весов доверие
государыни и интрижку с Зубовым, который был вовсе не в ее вкусе. К тому же
самой Екатериной Алексеевной, которая неистово ревновала своего молодого
фаворита, Платону было запрещено разговаривать с женщинами, но молодого человека,
видимо, это несильно заботило, оттого он не упускал случая приударить за
очередной девицей.