— Погодь еще. Странно
все это, — нахмурился Глушков, что-то обдумывая. Егор Васильевич прекрасно
помнил указ императрицы с жестоким приговором для Озеровых, и визит княгини Д,
которая также жаждала, чтобы арестанты как можно скорее понесли наказание. А
этот неожиданный приказ на освобождение совсем не вписывался во всю картину. —
Надо дождаться положительного ответа из дворца. Пойдем.
Комендант с
Борисовым быстро последовали по каменному темному коридору, освещая путь фонарем.
— Доброе утро,
господа, — заметил Глушков, входя в комендантскую и недобрым взглядом оглядывая
высокую фигуру поручика в форме Измайловского полка, двух Озеровых, отца и
сына, которые выглядели грязными, удрученными и недовольными, и двух охранявших
их солдат, стоящих рядом и, видимо, ожидающих дальнейших приказаний. Озеровы
еще вчера узнали об убийственном указе государыни и ссылке в Сибирь, и в эту
пору поручик Чемесов с новым указом о помиловании стал словно спасителем для арестантов,
которые уже и не надеялись на избавление. Глушков обратился к молодому человеку:
— Комендант крепости Глушков. С чем пожаловали, милостивый государь?
— Поручик
Григорий Петрович Чемесов. Я привез указ императрицы на освобождение господ
Озеровых.
Григорий без
промедления приблизился к Глушкову и протянул бумагу. Сверток оказался уже
распечатанным, видимо, рукой Борисова, и Егор Васильевич, нахмурившись, пробежался
глазами по его содержимому. Действительно это был приказ на освобождение всех
троих Озеровых, подписанный самой императрицей. Сургучная печать скрепляла
данную бумагу, и указ показался Глушкову подлинным. Однако некое сомнение
оттого, как быстро поменялась воля государыни, все же скребло Егора Васильевича,
и он, подняв глаза на молодого человека, который напряженно и как-то одержимо
смотрел на него прямо в упор, заявил:
— Весьма
странный указ, если знать, что прежний был совершенно иного содержания.
— Вы намерены
обсуждать волю государыни нашей? — выпалил Чемесов, сжав кулак.
— Нет. Но все
же это все странно, — не унимался комендант.
— Вот указ. Вы
обязаны освободить заключенных. Мы ждем только госпожу Озерову.
— Слишком вы
прытки, сударь, — заметил Глушков и замолчал. Он пытался тянуть время, чтобы
дождаться возвращения своего гонца. Представлял, что верхом тому надобно не
более четверти часа, чтобы достичь Зимнего. Ну и около часа, чтобы узнать,
действительно ли указ подписала Екатерина Алексеевна.