- Товарищ майор я не понимаю… -
задыхаясь, с трудом выговорил Владимир. - Что вы делаете, мне не
чем дышать!
- Не боись, скоро сдохнешь и
это не будет тебя волновать, - неприятно улыбнулся майор, и,
отпустив горло, с силой ударил его в живот, после чего, как ни в
чём не бывало, продолжил, - и знаешь, что мне в нем больше всего
нравилось? То, что когда он знал, кого надо допросить, он его
допрашивал. Несмотря ни на что. В одной из историй, он даже
президента США допросил, представляешь? Приставил пистолет к его
башке. Только подумай, а? – Антонов зло хохотнул.
Так вот, мой тебе совет.
Рассказывай про то, когда тебя завербовали, с кем здесь работал – в
общем, про все. И тогда у тебя есть малюсенький шанс остаться в
живых. На случай, если ты собираешься поупрямиться, я тебе кое-что
скажу. От того, что я могу с тобой сделать и сделаю, если ты будешь
изображать хрен знает что, покроется холодным потом любой товарищ
на Лубянке.
Очередной удар под дых на
мгновение выбил из Данилина сознание.
- Товарищ майор, вы меня с
кем-то спутали, я не в чем не виноват! – голос Данилина
предательски дрогнул.
- Ну, ты сам выбрал, - и майор
сломал предателю палец. Тот заорал.
- Последний шанс, гнида? – не
дождавшись вразумительного ответа, Антонов кивнул
подручным:
- Абдулов, снимай с него штаны.
Береза, тащи паяльник, а ты, Леня, давай сюда спички.
- Что вы собираетесь делать?! –
от чувства нереальности происходящего Данилин сорвался на
визг.
- Тварь, из-за тебя погибли
отличные пацаны. И за это, мразь, я тебя буду медленно убивать. Для
начала, немножко поработаем с твоей системой воспроизводства.
Видишь эту замечательную спичечку? Знаешь, куда я тебе ее засуну?
Если ты после паяльника не заговоришь, урод. Что лично мне
представляется сомнительным. Знаешь почему? Потому что паяльник я
тоже буду засовывать. В одно отверстие. Можешь угадать какое.
Хочешь подсказку, сука? Это не рот.
Наверное, именно то, с каким
спокойствием Антонов рассказывал про методы, которые собирается
применить, сломало Данилина. Хотя, может быть, сыграл свою роль вид
паяльника вносимого лейтенантом Березой в комнату, или сквозняк,
обдувавший не раз означенную в рассказе Антонова «систему
воспроизводства». В общем, радист стал захлебываясь рассказывать
обо всей глубине своего падения.