- А ты не слышал что ли? Нашу
дивизию скоро в тыл отправят. Последняя операция – и назад.
Пополнение получать и технику. Нас «мотострелками» делать
будут.
- Ты-то откуда знаешь? – укорил
комбата Васильев.
- Да мой шурин сейчас в такой
дивизии воюет под Кенигсбергом. А начинал также в обычной
стрелковой.
- И ты решил, что нас будут
переформировывать? С чего?
- А зачем еще нам «сушки»
прикреплять? И говорить при этом что-то типа: «Привыкайте. Будете
теперь богато воевать»? Я это сам от комдива слышал.
- Да мож шутковал
генерал?
- Родимцев в таких вещах не
шуткует. Да еще и при Малиновском.
- Где самоходки-то? Ты ж
говорил они в пяти минутах? А мы уже точно больше десятка
топаем?
- Да пришли уже. Вечно ты,
Васильев, всем недовольный.
- Не недовольный, а
неудовлетворенный, - Леонид улыбнулся. Шимазин, покосившись на
выражение лица Васильева, задумчиво добавил:
- Ага. Точно. Бабу тебе нужно.
Но тебе ж у нас абы кто не нужен, так ведь? Тебе звезду Голливуда
подавай, - и, едва сдерживая рвущийся наружу смех, Терентий с самым
серьезным видом погрозил майору пальцем.
- Я вам, товарищ майор,
когда-нибудь голову оторву, вот честное слово.
- Ну, бравого майора Шимазина
для подобной экзекуции еще догнать надо, а он завсегда быстрее
некоего Васильева бегал, - и оба рассмеялись.
Капитан, командовавший одной из
рот самоходок долго не мог понять, над чем хохочут эти два усталых
человека.
Простая реакция на грязь и
кровь войны.
18 мая 1942 года.
Город Мишкольц,
Венгрия.
- В целом, задачи и цели
понятны? – полковник Гнатюк, с неизменной кружкой в руке,
внимательно смотрел на командиров батальонов.
- Да чего тут понимать. Топаем
во втором эшелоне после танкистов. Занимаем позиции и ждем немчуру.
Как какие серьезные проблемы – зовем «сухарей», - майор Ляпичкин
пожал плечами.
- Вы, товарищи командиры, все
же не забывайте – командарм Малиновский лично со мной говорил.
Просил удержать контрудар. Мы – лучший полк в дивизии генерала
Родимцева. И должны это доказать! – Гнатюк одним глотком допил чай
и с силой стукнул кружкой по облезлому столу. – Вы уже знаете, что
это – наша последняя операция как стрелковой дивизии. После нее – в
тыл. Отдохнем, получим пополнение и технику. Так что лучше бы нам
не опростоволоситься.
- Товарищ полковник, справимся
мы, я уверен. Не подведем, - Шимазин оптимистично
улыбнулся.