Как только пламя улеглось, вокруг
установилась тишина.
Я в очередной раз огляделся. Лица
магов, наблюдавших расправу, были неоднозначны. И понять, о чем они
сейчас думают, мне не удалось.
Ну, и Бездна с ними!
Я подошел к раненому Чернецкому,
который к моменту развязки пришел в себя.
– Полагаю, что нашей
конфиденциальности пришел конец, – я опустился рядом с ним на
корточки, глазами обегая близлежащее пространство. Наша стычка не
осталась незамеченной, и неподалеку начала скапливаться целая толпа
зевак. Практически у каждого в руках был смартфон. И я не
сомневался, что камеры всех гаджетов сейчас нацелены на нас. – Я
честно пытался использовать отвод глаз. – Повинился я. – Но при
таком огромном скоплении людей, воздействие почти сразу
слетает.
– Народ должен знать своего героя, –
морщась от боли, произнес Илья Владимирович.
Я криво усмехнулся и покачал
головой.
– Вы меня случайно ни с кем не
перепутали? Полагаю, пришлые красотки чересчур сильно вас отделали.
– В этот момент неподалеку я заметил проблесковые маячки скорой. –
Ладно. – Подытожил я. – Дальше сами управитесь.
Я развернулся, собираясь взлететь. Но
тут меня неожиданно окликнула Екатерина.
– Элир, спасибо, – тихо сказала она,
очевидно смутившись, глядя на мое очень удивленное лицо.
Честно говоря, я абсолютно не
надеялся на благодарность. И ее слова стали для меня полнейшей
неожиданностью. Приятной и разливающейся внутри теплом
удовлетворения.
Обнажив клыки в ехидной полуулыбке, я
просто кивнул и произнес:
– Квиты. Твоя оплеуха была очень
своевременной.
Не прошло и часа после происшествия,
как интернет, радио и телевидение взорвались сенсацией. Новостные
ленты пестрели разными заголовками, начиная с толерантного «Демоны
среди нас», заканчивая откровенно шовинистскими лозунгами «Темных
на мыло!»
Сидя дома, я щелкал каналы телевизора
и параллельно поглядывал в ноутбук, анализируя перспективы от
угробленной конфиденциальности. Мне абсолютно не хотелось быть
объектом пристального внимания, в который каждую секунду все тыкают
пальцем и шепчутся за спиной. Вселяло надежду лишь одно: все фото и
видео, появившиеся в СМИ, были очень плохого качества. Все же отвод
глаз дал остаточный эффект. Поэтому разобрать мое лицо было
невозможно. Да и в боевой трансформации моя физиономия довольно
существенно отличалась от образа обычного мужчины, коим я регулярно
пользовался на людях.