Ему было страшно думать о смерти. Как и любой другой, он боялся
неизвестности. К счастью, в этот раз конец не был болезненным.
Нуф-Нуф просто обессилено опустился на пол, до последней секунды
транслируя силу создателю. А потом устало закрыл глаза и замер,
погрузившись в беспробудный сон забытья.
Демон
И почему, начав сотрудничать с
Комитетом, я все чаще вляпываюсь в темные истории? Почему риск для
моей жизни становится закономерностью? Да просто потому, что моя
дурная благотворительность выходит мне боком!
Идиотизм!
Зато нескучно.
Отбросив неоднозначные мысли, я
открыл глаза. Все тело ломило, а слабость была непередаваемая.
Давно у меня не случалось столь критического истощения!
Надо мной склонился зеленоглазый
морок и беззвучно на меня смотрел. Его взгляд был совсем другим,
нежели раньше. В нем читалось искреннее переживание. И этот факт
меня напугал.
Я попытался подняться. Однако смог
лишь сесть, опершись на ближайшую стену. Дышать было тяжело, а
воздуха не хватало.
Оглядевшись вокруг, я отметил, что
маги живы, но им сильно досталось. Молчун пока был без сознания.
Ким сидел неподалеку, неровно дыша и придерживая грудину. Марк
единственный был на ногах и пытался вызвать помощь.
Я перевел взгляд в сторону. В паре
метрах от меня валялась бесформенная груда щупалец, среди которых я
заметил неподвижное тело второго фантома. Третий лежал чуть правее
и тоже не подавал признаков жизни.
И тут меня будто ударило током
озарения. Мороки действовали абсолютно самостоятельно! Я их не
звал! Они сами приняли решение вмешаться. И двое из них погибли,
защищая меня.
По спине прошла волна озноба.
Я снова вгляделся в глаза оставшегося
в живых Наф-Нафа, внимательно прощупывая его и внезапно понимая,
что он изменился. Он больше не был пустой оболочкой, и в нем
ощущалось сознание разумного существа!
Диана ошиблась! И случилось то, чего
я опасался.
– Давно ты осознал себя? – Тихо
спросил я фантома, который присел рядом со мной.
– Четыре дня назад, – честно ответил
он.
И все это время он сидел взаперти?!
Непонятно, о чем думал?!
– Ты боишься меня? – С какой-то
детской обидой спросил морок.
– Все боятся неизвестности, – я не
стал скрывать от него свои опасения.
– Теперь ты убьешь меня? – Задал он
прямой вопрос. И в его голосе я почувствовал грусть.
– Я еще не решил, – не было смысла
врать ему. Он чувствовал меня, а я ощущал его. Мы читали друг
друга, как открытую книгу.