Несколько раз он снимал и снова навешивал сумки на вьючных,
проверяя состояние спин животных. Эти вьючные кони не были
тяжеловозами. Во время одной из стоянок Алексей подробно пояснил
кто есть кто.
— Американская верховая лошадь. Лорд, Агат, Калифорния и Аврора
— легкоупряжные кони американской породы, — познакомил с лошадьми
Алексей.
Итого у нас было две пары (самец и самка) американских лошадей и
две пары бельгийских тяжеловозов. И только красавчик Принц Май не
имел подходящей ему кобылы, поскольку он был предназначен для
продажи, а не для разведения.
— Самый ходовой товар в это время, — уверял парень, подразумевая
торговлю лошадьми.
— А почему арабских скакунов ты решил не разводить? —
поинтересовался я.
— Они в большей степени для скачек предназначены. Здесь не
только особая выучка нужна, но и постоянный спрос. Американская
верховая в этом плане универсальная. Она и под седло идет, и в
упряжку. Тяжеловозы так вообще трактор заменяют. К тому же
«бельгийцы» достаточно скороспелые кони. Уже в два года считаются
взрослыми. Имеют большую продолжительность жизни, спокойные,
покладистые, непривередливые в еде. Кобылы отличаются хорошей
плодовитостью.
— Мечта, а не конь, — вставил я фразу.
— Ну… там есть некоторые характерные болезни, но мы покупали
лошадей у разных заводчиков. Надеюсь, что наследственность у всех
хорошая. Я машину и квартиру продал, чтобы их приобрести.
— По миллиону за коня? — вспомнил я расценки. — Арабский скакун
наверное ещё дороже.
— Конкретно Принц обошёлся, считай, задаром. Конечно, вместо
него одного можно было трёх обычных верховых купить, но нам же на
продажу в этом времени.
Вопросы о лошадях у меня оставались, но я решил их попридержать.
Нам ещё ехать и ехать. Деревень в этой местности было с избытком.
Ближе к вечеру мы прибыли к более крупному населённому пункту. И
судя по наличию церкви, это было село.
— Перовка! — почему-то обрадовался Алексей, получив информацию у
местного жителя.
Не сразу я сообразил, что это название было в списке того
наследства, что оставлял помещик Титов своему племяннику. Значит,
мы уже на «наших» землях, о чём и сообщили крестьянам. Кланялись
нам много и истово. Не привык я к такому всенародного «фитнесу»,
когда все не переставая гнут спины. Ещё и в головных уборах барина
не пристало встречать. А на улице пусть и плюсовая температура, но
не больше шести-восьми градусов.