— Ну здравствуйте, Виктория Сергеевна. — Узнаю этот голос по первым звукам и резко оборачиваюсь, встречаясь взглядом с Михаилом Лютаевым. Надменная ухмылка на его лице не предвещает ничего хорошего.
Титаническим усилием воли давлю в себе стремительно разрастающуюся панику. Все же презрение к этому человеку сильнее страха.
— Зачем вы здесь? — вместо приветствия холодно интересуюсь, потирая запястья, которые совсем недавно сжимали металлические «браслеты».
— Как это зачем? — Ирония сочится в каждой интонации. — Я пришел, чтобы помочь вам.
— Вы? Мне? — усмехаюсь, не веря ни единому слову. Благодаря ему я здесь. Он подставил меня. А потом написал заявление, что я украла его супер дорогие «ролексы». Теперь что, решил поиграть в благородного рыцаря?
— Представь себе, — проходит к столу, стоящему посередине, и присаживается на столешницу. — Одно мое слово — и ты сегодня же окажешься дома.
Показательно переходит на «ты», демонстрируя мое место и свое превосходство.
— Как интересно…
— Наоборот, очень скучно. Рутина. Я просто заберу заявление, и никакого дела на тебя не будет.
Качаю головой. Таких сволочей я еще не встречала. В груди разрастается опасное, ядерное пламя. Хочется послать все к чертям и вцепиться в его довольную физиономию, но держу себя в руках. Понимаю, что с последствиями просто не справлюсь.
— Что же мне для этого нужно сделать? — складываю руки на груди и склоняю голову набок, рассматривая его.
— Всего лишь согласиться на условия, которые я озвучивал ранее, — словно между делом заявляет он.
— В прошлый раз я доходчиво объяснила, что не собираюсь становиться любовницей. Ни вашей, ни чьей-нибудь в принципе, — напоминаю ему и нервно сглатываю ком в горле.
— Пришло время передумать.
— Я не передумаю.
— Да куда ты денешься, — начинает хохотать, а у меня сердце уходит в пятки. Господи, как противостоять такой махине. — Запомни, — ловит мой взгляд, — либо ты ляжешь под меня, либо сядешь! — говорит четко и жестко, добивая меня окончательно.
— Господи, да зачем я вам? — Мой голос предательски дрожит от отчаяния. — У вас же свадьба скоро…
— Это неважно. Я захотел тебя, — указывает в меня пальцем. — И я тебя получу, чего бы мне это ни стоило.
От одной мысли, что он будет касаться меня, целовать, становится дурно. Не могу и не хочу. В моей жизни был и есть один мужчина. После него все остальные кажутся серыми и пресными. А насиловать себя я не позволю.