Голос за кадром:
– А вас отчаяние не охватывало, вы верили, что оттуда вырветесь?
А. Калашников:
– Я не думал. Я почему-то не думал об этом. У меня было, правда, такое, думка была. Я подумал про свою жизнь, вспомнил ее, прошло через меня то, что было… Я подумал, конечно, я клятвы не произносил и не обращался к Всевышнему, а просто про себя подумал: «Во что бы то ни стало нужно вернуться домой!» И этого было достаточно.
Склон глиняного карьера, на дне карьера небольшая лужа.
Квартира Калашникова.
Голос за кадром:
– Была ли вода в этом карьере или ничего, кроме той лужи, о которой вы пишете в своих воспоминаниях? Она была большая?
А. Калашников:
– Нет. Очевидно, когда раньше брали глину, в этом месте взяли глубже, чем где-то. То есть, получилась небольшая впадина. А от дождей она заливалась. А поскольку глина, вода никуда не уходила, она стояла. Но как вам сказать – примерно метров пять шириной и длинной так метра четыре. Вот такое озерко было. А глубина в самом глубоком месте не больше пятнадцати сантиметров. Глина, чуть-чуть дотронься до нее, она тут же поднимается таким мутным столбом. Ты взял воды, а где мне брать? Подальше – чище, я лезу дальше. А потом уже с ногами лезем. А кто придет позже всех, тому брать одну глину с водой смешанную.
Из мутной лужи черпается вода: кто пилоткой, кто банкой, кто ладонями.
Голос за кадром:
– То есть, эту лужу вычерпывали до дна?
Голос А. Калашникова за кадром:
– До конца. При мне она уже кончилась.
Голос за кадром:
– Воды немцы не давали?
Голос А. Калашникова за кадром:
– Нет. Ничего.
Вместо лужи – высохшая потрескавшаяся глина.
Стебли полыни клонятся от ветра.
На дне карьера гладкие булыжники, словно черепа людей.
Голос за кадром:
– Господи! Ты сотворил человека по образу и подобию Своему. Все мы дети Твои. Отчего же так низко падаем мы в деяниях своих? Терзаем друг друга хуже зверей диких.
Отвесные стены карьера. Кое-где ниши: маленькие, большие, огромные.
Голос за кадром:
– Из воспоминаний Александра Калашникова: «Помню, один раз пошел плотный дождь и на целый день. Люди, естественно, быстро придумали выход, как уберечься от дождя. Группами, в разных местах стали подкапывать в глиняных стенах ниши. Грызли глину, кто чем мог. Кто-то рыхлил глину ножами и ложками, другие – голыми руками, отбрасывая глину подальше. Углублялись до трех-пяти метров, а может быть и дальше. Дело не в этом, а в скорбном финале. Дождь лил без остановки. В открытые ниши людей набилось много. Вода потихоньку делала свое дело: глиняная стена обвалилась, похоронив всех, оказавшихся в подкопах».