В закрытом гарнизоне - страница 47

– Опа! – цапает Виталька бегуна за плечо, а я подставляю тому ногу.

Парень с воплем катится по бетону и врезается башкой в стоящую неподалеку тележку, а спустя секунду набегает наряд милиции, и в сопровождении потерпевшей, того уводят.

Окружающие бурно реагируют, и проверяют свои вещи.

Когда до желанной стойки остается всего ничего, рядом с нами возникает сержант, и, козырнув, предлагает, – пройдемте.

– А в чем, собственно дело? – переглядываемся мы с приятелем.

– Там все объяснят, – делает он приглашающий жест рукой. – Прошу.

– Не иначе тоже жулики, – шелестит в очереди, и, сопровождаемые подозрительными взглядами, мы с Виталькой, прихватив портфели, следуем за стражем порядка.

В расположенной неподалеку комнате милиции, за столом сидит пожилой капитан и оформляет протокол, перед ним, на стуле, задержанный, и здесь же потерпевшая и еще один милиционер.

– Так, присаживайтесь, – кивает нам капитан. – Спасибо за содействие, будете у нас свидетелями.

– Нам не положено, – улыбается Виталька и, вынув малиновое удостоверение, демонстрирует его начальнику.

– Понял – пробежав его глазами, говорит тот. – У вас такое же?

Я молча киваю и смотрю на часы.

– Ну что же, в таком случае не задерживаю, счастливого полета.

– И еще это, – включается в разговор приведший нас сержант, – в очереди в буфет стоять не надо.

Тут неподалеку приличное кафе. Семеныч, я провожу?

– Давай, – снова наклоняется к протоколу капитан.

Выйдя из комнаты, мы следуем за сержантом к центральному выходу, за ним он останавливается и тычет рукой в сторону небольшого, расположенного метрах в ста от здания аэропорта, сквера.

– Вон там кафе и буфетчицу зовут Юля. Скажете что от Андрея, накормит по первому разряду.

– Спасибо, сержант, – говорим мы, жмем ему руку и направляемся к скверу.

В нем золотая россыпь листьев на дорожках, кусты уведших хризантем и куб кафе-стекляшки под старой липой.

– Почти оазис, – говорю я, и мы заходим внутрь.

Там разноцветные блики льющегося сквозь стены осеннего солнца, полтора десятка пластиковых столиков, с сидящими за ними немногочисленными посетителями и блестящая нержавейкой барная стойка, с вертящим бобинами импортным «Грюндигом» и батареей разнокалиберных бутылок за ней.