– Дела, но я постараюсь прилететь в следующем месяце, я теперь буду часто бывать здесь, – ответила мать, рассеянно глядя в окно.
Я довез ее до маленькой гостиницы, помог обустроиться. Обычно мать передавала Татьяне Николаевне кучу всяких банок и баночек – с малиной, медом, ежевикой и грибами.
«Отвези, передай привет. Сам понимаешь, я не буду заглядывать туда. Что уж нервы друг другу мотать!» – обычно говорила она, и из этой реплики я делал вывод, что, несмотря на прошедшее время, на внешнее спокойствие, напряжение осталось и вряд ли когда-нибудь исчезнет.
– Я так внезапно собралась, что не успела ничего взять – ни варенья, ни грибов. Так неудобно! – на этот раз развела руками она.
– Господи, да о чем ты?! Скажи лучше, когда ты все-таки зайдешь на Литейный?
Я обратил внимание, что отец, радующийся ее визитам, держится ровно, естественно, доброжелательно. Точно так же выглядела и Татьяна Николаевна. Все вместе мы производили впечатление счастливых людей. «Как будто мы все повзрослели!» – однажды подумал я.
Мать покачала головой:
– В этот раз не получится! Мне столько поручений надавали, и все надо выполнить! А с тобой давай завтра вечером увидимся здесь?
– Конечно, я после занятий приеду. Отец знает, что ты здесь?
– Нет, я не стала ему звонить. Всего два дня, полно дел, и самое главное – с тобой надо повидаться.
Я против своей воли расплылся в улыбке.
В течение дня у меня были занятия и две репетиции, освободился я только поздно вечером. Мы немного погуляли, потом сидели у нее в номере, она рассказывала о своей жизни и вспоминала то время, когда я был маленький, а отец нас навещал три раза в неделю. Я слушал, хотя сам эти воспоминания не любил, но прервать мать не мог, понимая, что в них она черпает силы для теперешней жизни. В тех воспоминаниях у нее была не только любовь другого человека, но и своя.
– Заговорила я тебя. – Она выпроводила меня очень поздно. – Завтра мне надо в Удельную, там знакомые, им надо кое-что передать. Они меня и в аэропорт отвезут. «Там», – мать многозначительно покачала головой, – ничего не говори. Ни отцу, ни Татьяне. В следующий раз встречусь с ними обязательно.
– Как скажешь, но, если что-то понадобится, дай знать.
– Конечно. – Мать поцеловала меня. Домой я возвращался расслабленным и почти счастливым. В моем сложно устроенном мире, похоже, воцарился относительный порядок – все были здоровы и довольны жизнью. Как ни странно, с некоторых пор я чувствовал ответственность за всех этих «взрослых», которые запутали мою жизнь.