И тут все оборвалось. Тьма полностью окутала прошлое, и сын магов проснулся со слезами на глазах, ибо он так и не сумел увидеть своих родителей и не узнал собственного имени.
Солнце медленно, лениво, словно само просыпалось ото сна, показывалось за горизонтом. Лучи пробились через дыры в палате-трактире, освещая спящих пьяниц-разбойников. Вид был что надо! Приютеныш даже хотел улыбнулся всему этому зрелищу, но, увы, после такого сна его мысли заняты совершенно другим.
Когда же проснулись первые двое разбойников, то они принялись жаловаться друг другу на головные боли. Их шатало, они еле-еле ходили, держась одной рукой за голову, а второй ища опору. Каждый обещал сам себе и говорил другому, что больше не будет так злоупотреблять выпивкой.
«Интересно, сколько лет они вот так вот уже дают пустые обещания?»
И новый день был похож на все предыдущие (когда не праздновали удачные набеги). Подать, унести, забрать, передать, принести, спеть, станцевать, снова подать, снова унести и так далее, и тому подобное. И так день за днем.
Солнце уже давно скрылось за горизонтом, ввергнув землю во мрак, а разбойники только сейчас разошлись по палаткам, дабы поспать и подготовиться к завтрашнему дню, ибо они должны в очередной раз отправиться на новое место. Как понял Приютеныш из разговоров: «К более богатым землям». Возможно даже в иное королевство.
Сын магов, засыпая, безостановочно шептал, словно произносил заклинание, что хотел бы вновь увидеть тот сон. Но кроме того хотел увидеть лица родителей и узнать их имена, а заодно и собственное. Увы, но уснуть не удавалось. Сын магов лишь засыпал на некоторое время, после чего просыпался. Его охватило странное чувство, словно он мог и вовсе обходиться без сна, да и чувствовал себя мальчик прекрасно, не был уставшим. Сердце начинало биться сильнее, чаще, дыхание становилось то прерывистым, то более глубоким, и он чувствовал нечто странное, нечто иное, что постепенно расходилось по телу. Он не знал, с чем можно сравнить подобные ощущения, но они его пугали.
«А может это призраки моих родителей явились ко мне?»
Все сменилось резко. Ему казалось, что он сгорал изнутри, что все его органы решили еще и перевернуть все верх ногами, раздробить кости, выжать до последней капли крови. Ощущения не самые приятные. Они пугали, и Приютеныш был уверен в своей смерти. Поразительно то, что сын магов не закричал, даже не застонал от дикой боли. Он терпел. Терпел, подобно закаленному в боях воину. Терпел и не поддавался даже на короткие выкрики. Мальчик весь напрягся, покраснел, съежился.