* - март (см.
Глоссарий).
Отойдя от города, сразу отправили
конные дозоры: головной, тыловой и боковые. С Кисилом договорились,
что эту ношу разделим поровну между баронскими дружинниками и
моими. Шли ходко, я ехал на небольшой, но выносливой кобылке,
сберегая Князя до предстоящего боя.
Тот шел в поводу, и даже к моей
заводной лошадке не приставал. Наверное, «думал о высоком». Видимо,
хорошо о нем в замке позаботились, ха-ха-ха. Ну а я сейчас старался
его ничем не грузить и по прямому предназначению не задействовать.
По возможности таскал ему вкусняшки и рассказывал, как рванем по
поморским девчонкам, когда разгоним мезенских изменников. Конь
согласно фыркал мне в лицо и толкал меня головой в грудь. Мол,
давай уже скорей, девчонки вечно ждать не будут. Меньше слов,
больше дела!
Князь за прошедшие круги, стал для
меня не просто средством передвижения, а боевым товарищем. Много
раз выручал и даже иногда спасал в бою. У него и так характер был
боевой, а прошедшие бои и стычки приучили его к рисковому ратному
труду. На поле боя Князь не стеснялся задействовать как свои зубы,
так и копыта, мог сбить грудью вражеского воина.
За дневной переход мы дошли до Варны.
Там, как и было спланировано, нас ждали баронские струги и
суденышки из Брегово и Бистрец. Переправляться решили на следующий
день, так как уже стемнело. А полночи по темноте переправляться,
чтобы потом ночевать на чужом берегу? Увольте!
Так что, переночевали, а с рассвета
начали погрузку на переправочные средства. Первой партией решили
отправить наемников, мотом моих воинов, и последней партией —
баронских дружинников. Подходя к берегу, чтобы на месте
контролировать ход погрузки, издали услышал знакомый голос:
— Тюленья вонючка! Куда ты весла
укладываешь?! Я тебе их сейчас в ж...у засуну! А ты что
вытаращился, как кот, который на стерню гадит?! Учишь вас, учишь, а
все без толку! Свинские свиньи!
Даже на душе потеплело. Я тронул
поводья и направил Князя на голос. Подъехав поближе, увидел
привычную картину: по юту «Жемчужины» бегал широкоплечий,
кривоногий, заросший до самых глаз черными жесткими волосами мужик.
Шкипер Блум! На лице появилась непроизвольная улыбка.
Рядом у рулевого весла, как всегда
невозмутимо, стоял крепкий рыжий мужчина средних лет. Кормщик
Торбен! Не обращая внимание на разоряющегося шкипера, он с
философским видом смотрел вдаль. Зато команда, выполняя
распоряжения Блума, летала как наскипидаренная.