С переправой промучились целый день.
Особенно трудно пришлось с лошадьми. Даже погрузку-разгрузку
имущества было осуществить легче, чем сделать это с пугливыми
животными. Провести лошадь по узким мосткам над водой оказалось
серьезным испытанием.
Потратить много времени на переправу
пришлось и из-за большого количества повозок в этом походе. Но тут
такое дело, если маршрут движения проходит по дорогам, я не
стесняюсь использовать большое количество повозок. Это и
возможность взять больше полезного груза, и меньшая усталость
воинов на марше, и возможность, при необходимости, с помощью
повозок укрепить оборону.
Если же маршрут пролегает по
местности непроходимой для гужевой повозки, моя дружина несет все
на себе. Тут и скорость марша несколько падает, и объемы полезного
груза уменьшаются, и перед боем желательно отдохнуть чуть дольше.
При возможности, конечно, так-то враг спрашивать нас не будет,
притомились мы или нет.
После выгрузки струги сразу
разбежались к «портам приписки», а мы стали разбивать лагерь. Пока
основная масса бойцов занималась подготовкой в ночевке, я, по
согласованию с Кисилом, отправил пластунов в ближнюю, а уланов в
дальнюю разведку.
Кисил не спорил, уступив мне
инициативу практически с самого начала похода. Всю дорогу он хмуро
наблюдал за бойцами, сравнивая отряды нашего объединенного войска.
И это сравнение явно было в пользу оряховцев. И на марше, и в
лагере, да и при выполнении любой задачи, хоть боевой, хоть
хозяйственной.
Мои дружинники отличались от
баронских, как кадровые военные от «мабуты»* в моей прошлой жизни.
И наемники, и баронские дружинники поначалу пытались поиздеваться
над дисциплиной и исполнительностью моих бойцов, ржали над
использованием угольных фильтров.
* - Термин военного сленга
советского времени. Имеет несколько равнозначных версий
происхождения. В нашем случае — военнослужащий запаса, призванный
на военные сборы (он же «партизан»).
Но, к счастью, усталость в походе
быстро свела на нет попытки насмехаться над оряховцами. А когда уже
на третий день похода среди «юмористов» появились первые засранцы
(извините за мой французский), желание посмеяться пропало
вовсе.
Мы уже проходили это в военном
конфликте с Вранским графом, и баронская дружина переняла тогда
опыт соблюдения гигиены и санитарии у моего десятка. Но с тех пор
прошло уже несколько кругов. Состав баронской дружины сильно
изменился, а в походы кроме моей дружины никто больше не ходил.